Только с тобой. Антифанатка

– Я?! – выкрикнул Кирилл вновь. Кажется, внутри у него все кипело. – Я устроил? Ты офигела, принцесса?! Трагедию устроила ты! Вчера! А сегодня продолжила! Вместо того чтобы поговорить со мной, побежала мстить. Очень по-взрослому, очень умно! Я тебя спасаю, все для тебя сделал, что мог, а ты устроила истерику!

– Спасибо за помощь. Ты делаешь это не безвозмездно, смею напомнить. И не кричи, пожалуйста.

– А ты не молчи! Я ненавижу, когда молчат. Злишься – скажи, если есть что сказать. Выплесни эмоции. Какого черта вы все молчите, когда я делаю что-то не так?! Неужели сложно во всем разобраться и разложить по полочкам: Кирилл, ты придурок, потому что ты сделал это. Я ненавижу тебя за вот это. Разве сложно? Сложно сказать?

– То есть ты своих косяков не понимаешь? – рассмеялась я хрипло. – Ты не тупой, Кирилл, вовсе нет. Ты все прекрасно осознаёшь – и в своем поведении, и в поведении других. Тебе просто интересно – скажет ли кто-то об этом или промолчит. Ты чертов манипулятор, вот и все. И вообще, разве я обязана делиться со своим работодателем своими эмоциями?

– Нет, – внезапно затих Кирилл. Его словно выключили.

– Вот и отлично. Я иду спать. Устала. И действительно извини, что забрала твои ключи.

Я встала и направилась к дверям, однако остановилась, не дойдя до порога, и сказала, глядя в стену.

– Завтра этот человек пригласил меня на свидание. Мне можно идти или… у тебя есть задания для меня?

«Пусть скажет, чтобы я, наконец, накормила его пирожками», – подумала я в отчаянии. А Кирилл, смерив меня недобрым взглядом, бросил небрежно:

– Катись, куда хочешь, лапуля. И к кому хочешь. Хоть к самому дьяволу.

Я и покатилась. То есть, пошла. Не к дьяволу, конечно, а в спальню, безумно злая – до дрожи в пальцах, которые приходилось сжимать в кулаки. Я не понимала, что происходит между нами. Не понимала свои чувства и его слова. Свои поступки и его действия. Мы оба совершали глупости, словно подростки, и оба, кажется, попали в ловушку, сотканную из обид, ревности и недомолвок.

Мне было больно, действительно больно. Может быть, я должна была вести себя по-другому? Улыбнуться, обнять и извиниться? Сказать, что поступила как дура, раз пошла на свидание с малознакомым парнем? Но я не могла сделать этого. Я все еще помнила аромат дорогих женских духов на рубашке Кирилла. И помнила его слова: «Катя, малышка моя, осторожнее», обращенные к той, с которой он был рядом, пока я в квартире места себе не находила.

Я лежала на кровати, свернувшись в клубочек, и думала обо всем, что произошло, раз за разом проворачивала в голове все, что между нами произошло за эти дни.

Кирилл, Кирилл, Кирилл…

Может быть, я зря начала называть его по имени? Может быть, для меня он должен был остаться Кезоном?

«Ты не должна думать о глупостях, – сказала я сама себе. – Ты должна думать о том, как жить дальше. Кирилл улетит, а ты останешься одна и должна будешь думать о том, как не попасться Альшевскому. Однажды он узнает, в каком ты живешь городе. Однажды он может тебя найти».

И я натянула одеяло по самую макушку.

Только вот перестать думать о Кирилле не получалось.

Глава 30

Утро началось поздно и на удивление тихо. Если честно, я была готова к новой порции ругани с Кириллом, к его обвинениям, презрительному взгляду и мерзким ухмылкам, но ничего этого не произошло. Его просто не было дома. Куда он ушел с утра пораньше, я понятия не имела – решила, что к Кате. Ну, или снова в очередной бар. А куда еще?

Если честно, я хотела сказать Мише, что никуда сегодня с ним не пойду, но, когда поняла, что Кирилла нет дома, снова почувствовала обиду и злость. Я стояла на лоджии, открыв створку и разрешая прохладному утреннему воздуху играть с моими волосами, и глубоко дышала, пытаясь успокоиться.

Хорошо, раз он ушел, значит, и я тоже спокойно могу уйти. Никаких проблем, верно? Вероятно, он и вчера хотел свалить, да не мог из-за того, что ключей не было, потому и злился так. Потому и ждал около двери, чтобы устроить скандал. Не потому, что беспокоился или ревновал. Вовсе нет. Ему недоступны эти чувства. Гребаный эгоист.

Если бы извинился, да ладно, если бы он просто сказал: «Слушай, Наташа, я поступил, как идиот, что заставил тебя вчера волноваться», – я бы осталась. Я бы даже, наверное, сама извинилась за свое необдуманное поведение, за резкие слова и холодные взгляды; но он сначала предпочел заявить, что ничего не помнит, а потом и после устроил очередной виток разборок.

Я позавтракала, привела себя в порядок, убралась во всей квартире, постирала кое-какие вещи и застыла около входа в комнату Кирилла. В голове вдруг мелькнула мысль – а вдруг он все-таки дома? Вдруг спрятался в спальне и специально не выходит?