Только с тобой. Антифанатка

В итоге я увидела лишь самый конец концерта, когда парни вышли на бис, чтобы исполнить «Архитектора», один из самых первых своих хитов. Red Lords редко выходили на сцену повторно, но в этот раз Гектор решил нарушить правило – аудитория на стадионе была настолько отзывчивой, что даже его ледяное сердце растаяло. Фанаты пели вместе с ним и Кезоном – многотысячный громовой хор заглушал музыку и создавал нечто особенное. Ту самую химию, которая заставляла взрываться сердца.

В самом конце, когда фанаты допели песню, Кезон, который был обнажен до пояса, упал на сцену, расставив руки и ноги в стороны. Кажется, он улыбался, тяжело дыша и крепко сжимая микрофон. Мне казалось, что он был счастлив.

Гектор кинул в фан-зону несколько своих кожаных браслетов – за обладание ими тотчас началась борьба. По низу сцены пополз дым, освещение резко вырубилось, а когда врубилось вновь, музыкантов на сцене уже не было. Они ушли, оставив после себя клочки дыма и океан эмоций.

Концерт закончился.

Сразу после него музыканты отправились в свои гримерные – видимо, чтобы передохнуть, а после – то ли на интервью, то ли на короткие съемки документального фильма о себе любимых. Вместе с группой разъезжала целая съемочная команда. Затем «Лорды» должны были отправиться на афтепати в какой-то модный клуб. Обычно по таким мероприятиям вместе с музыкантами передвигался Вадим, но сегодня вместо него был Павел Аркадьевич. Что случилось с дочкой шефа, я не знала, но надеялась, что с ней все будет хорошо.

Когда «Лорды» были то ли на интервью, то ли на съемках, а всюду царила общая суматоха, я увидела интересную картину. К гримерке Октавия, за которой я на всякий случай приглядывала, подкрался Саша и, воровато оглянувшись, но не заметив меня, вошел внутрь, осторожно прикрыв дверь. От увиденного у меня даже сердцебиение участилось. Что он там забыл? А вдруг… вдруг и с ним связалась моя ненаглядная подружка Оля?

Охраны нигде не было – почему, неизвестно. И тогда я сама пошла к гримерной. Тихонько открыла дверь и заглянула внутрь. Саша стоял посредине большой комнаты с черными стенами спиной ко мне.

– Ты что делаешь? – громко спросила я, и коллега вздрогнул.

– Когда относил воду, потерял кольцо, – ответил он хмуро. – Оно мне большим было, все время соскальзывало.

– Выходи, Саша, – нахмурилась я. – Если они увидят тебя в гримерке Октавия, будут проблемы. Большие!

– Но Октавия здесь сейчас нет! – возмутился он.

– Какая разница.

– Большая. Глупость, да, но мне нужно найти кольцо. Это мамино, – вздохнул он, идя к столу с напитками и закусками.

– Саша! – начала я терять терпение.

– Это единственная память!

– С чего ты вообще взял, что потерял его здесь?!

– Я почувствовал, что с пальца что-то соскальзывает, но не сразу понял, признался Саша. – Блин, где же оно…

Я не знала, верить ему или нет. Вдруг он врет мне – полмиллиона долларов это не шутка! Раньше я несколько раз ловила Сашу на мелком вранье. Поэтому доверять я могла только себе. Вдруг он сейчас тут камеру поставит или, наоборот, заберет поставленную ранее.

– Выходи, – решила я. – Сама поищу.

– Но…

– Выходи, Саша. Ты глухой? Или позову охрану, – пригрозила я.

Он все же вышел, окинув меня сердитым взглядом. А я внимательно огляделась по сторонам. Времени у меня было мало. Нет, серьезно, куда делась охрана? Вадим и Павел Аркадьевич ведь должны были сообщить Грегори об охоте за Октавием! Что происходит?

Выдохнув, я стала обследовать каждый сантиметр гримерной, боясь, что в любой момент в нее могут войти.

Не сразу, но я все же нашла ее – беспроводную камеру. Крохотный кружочек, прилепленный к массивной раме картины на черной стене. Я заметила ее случайно и сама сначала не поверила.

Снять ее мне удалось на удивление просто – камера была со слотом для карты памяти. Видимо все, что записывалось в этой комнате, сохранилось на ней. Я ошарашенно смотрела на свою находку. Все-таки Саша соврал мне. Он хотел забрать камеру. Предатель.

Я уже собралась покинуть гримерную, чтобы бежать к Грегори, но под столом вдруг что-то блеснуло. Я залезла под стол и взяла в руки простое серебряное кольцо, которое непонятно как там оказалось. «Саше от мамы», – было выгравировано на обратной стороне. Прочитав это, я перестала вообще понимать что-либо. Значит, Саша мне не соврал? Значит, камера – не его рук дело? Но тогда чье?

Я хотела вылезти из-под стола, но не успела. В гримерную все же кто-то зашел, и я от неожиданности растерялась и затаилась под столом, прижав колени к подбородку. Все внутри сжалось от страха – что будет, если меня обнаружат? Придется платить огромный штраф… Вадим убьет меня, честное слово. Хотя, если я расскажу про камеру, этого можно будет избежать…

Вошедших было двое – мужчина и женщина. Я видела тяжелые ботинки и розовые кроссовки. Кажется, они целовались – звонко и противно. Я слышала его тяжелое дыхание и ее приглушенные полустоны. Было безумно страшно и при этом смешно.