Только с тобой (ЛП)

   -  Ну, да. Но все равно. Это был огромный сюрприз.

   Могу поспорить, интервью ее обрадовало. То, как она встретила меня по приходу домой, было хорошим знаком. Она тараторила и не могла устоять на месте. Что, если подумать, мало отличалось от Счастливчика, который от счастья то забегал под кровать, то выскакивал из-под нее, поскуливая.

   Выйдя из туалета в боксерских трусах, я подошел к кровати и развалился на ней. Боже, как я устал. Слишком устал, чтобы даже приставать к своей прекрасной жене, которая выглядела восхитительно в коротком платье без бретелек. То есть, я, конечно же, буду в состоянии взбодриться, если с ее стороны последуют непристойные предложения.

   Ева сидела на своей стороне кровати, потом перегнулась через край, чтобы помочь Счастливчику вскарабкаться к нам. Через минуту он был на моей груди и скулил в знак протеста, что я не давал ему размазать слюну по всей своей челюсти.

   -  Ну, я все понимаю. Ты мне тоже нравишься, но я ведь не облизываю твое лицо.

   В ответ на это он рявкнул. Ева рассмеялась и легла на подушку.

   Меня все поражало происходящее. Это был дом. В некотором смысле, подобного раньше не было.  Со смерти отца, ощущения дома не возникало. Но все вернулось, и даже лучше, чем раньше.

   Отодвинув Счастливчика на живот, я повернулся к жене.

    - Как обстоят дела с мамой?

   - Хорошо, я думаю. Мы в большей степени готовы к воскресенью.

   - Ты думаешь?

   Она пожала плечами.

   - У нее заболела голова во время интервью. Похоже, оно ее слегка повергло в шок.

   Я изучал ее.

    - Чем?

   -  Тем, что ты во всеуслышание рассказывал о самом личном. Не знаю. Иногда я ее не понимаю.

   Я вспомнил, Ева рассказывала мне, как она обсуждала книгу Коринн с Моникой и хотела использовать СМИ в нашу пользу. Моника предостерегла ее, посоветовала ценить частную жизнь.  В то же время, я был согласен с мамой Евы, и благодаря сегодняшнему интервью, буду придерживаться этого мнения. Но в свете того, как мало я знал о личности Моники теперь, казалось вероятным, что мать Евы беспокоилась и своей личной жизни. Одно дело небольшое упоминание в документах местного общества. Совсем другое - внимание всего мира.

   У Евы было лицо матери и схожие манеры. Также она носила фамилию Трэмелл, что являлось любопытной ошибкой. Лучшей защитой тут бы стала фамилия Виктора. Кто-то может искать Монику. И если этот знает, по крайней мере, столько же, сколько и я, то лицо Евы на национальном телевидении - словно метка Х на карте.

   Мое сердце забилось. Была ли моя жена в опасности? Я понятия не имел, от чего может скрываться Моника.

   - О! -  Ева вскочила. - Я же не сказала... У меня есть платье!

   - Господи. Меня чуть сердечный приступ не хватил, - Счастливчик воспользовался моим изумленным состоянием и кинулся яростно вылизывать.

   -  Прости, - Ева схватила щенка, чем спасла меня, затянув его к себе на колени и усевшись передо мной, скрестив ноги. - Я звонила папе сегодня. Бабушка спросила его, не захочу ли я надеть ее свадебное платье. Он прислал мне фотографию, но оно так долго лежало на хранении, что я не могла рассмотреть его как следует. Поэтому, он прислал мне отсканированное фото, где бабушка в нем в день своей свадьбы, и оно прекрасно! Совершенно то, что я хотела!

   Я потер грудь и криво улыбнулся. Ну как можно не плениться таким возбуждение по поводу повторной свадьбы со мной?

   -Я рад, Ангел.

   Ее глаза блестели от волнения.

   - Моя прабабушка сшила вместе со своими сестрами. Это семейная реликвия. Круто, да?

   - Исключительно круто.

   - Правда? И мы примерно одного роста. Задницу и грудь я получила по этой линии родства. Так что его даже и перешивать не придется.

   -  Люблю твою задницу и сиськи.

   - Дьявол в плоти, - она покачала головой. - Думаю, родственникам будет приятно. Я была обеспокоена, не будут ли они чувствовать себя не в своей тарелке, но теперь я надену это платье, и поэтому они должны ощутить себя вовлеченными в это большое дело. Я правильно считаю?

   -  Согласен, -  я поманил ее пальцем. - Иди сюда.

   Она посмотрела меня.

   - У тебя такой взгляд….

   -  Разве?

   -  Ты все еще думаешь о моих сиськах и попке?

   -  Всегда. Но сейчас, просто хочу поцеловать.

   -  Хм, -  наклонившись, она подставила губы.

Я обхватил сзади ее голову и взял то, что мне было нужно.

- Впечатляет, сынок.

  Я смотрю вверх на Кроссфайр с улицы, но поворачиваю голову на звук голоса моего отца. 

- Папа.

  Он одет, как я, в темный костюм-тройку. Его галстук бордовый, в цвет носового платка, заправленного в нагрудный карман. Мы одного роста, что поражает меня на мгновение. Почему это удивляет меня? Ответ на этот вопрос витает в глубине моего сознания, но я не могу понять его.

  Его рука обнимает мои плечи.