Только с тобой

– И как ты это сделаешь? – спросила Иззи вполне серьезно, словно они вновь превратились в пятилетних малышей и она спрашивала, налить ли Шону чай, поднося к пластмассовой чашке пластмассовый чайник. Это был такой же нелепый, чудной вопрос, как если бы она спросила Шона, как подводная лодка плавает без плавников или как именно ползет туман. Но это был самый серьезный вопрос на свете, и они оба это понимали.

– Я буду работать в ФБР. После колледжа, – ответил Шон. – Чтобы ловить преступников. И однажды я поймаю тех, кто убил моего брата.

Они помолчали, стараясь не думать о том, что Кевин был далеко не случайной жертвой. Это было совершенно не важно, потому что Кевин был мертв.

– Ты с самого детства хотел служить в полиции, – с улыбкой заметила Иззи.

– Да, хотел. И буду служить.

Шон говорил тоном, не допускавшим возражений, и Изабелла поняла, что он верит в то, что говорит.

– За несколько лет все может измениться. Ты можешь и передумать. На свете много профессий, и служба в ФБР далеко не предел мечтаний, – резонно заметила она.

– Смотря для кого. Я всегда хотел служить закону, – упрямо возразил Шон. – Просто раньше у меня на это было маловато причин. А теперь есть одна, но очень веская. – Он повернулся на бок, опершись на локоть, посмотрел на Изабеллу. На секунду задался вопросом: каково было бы поцеловать ее? – но мысль быстро испарилась, потому что Иззи была его другом.

– Мне будет не хватать тебя, – призналась она.

Шон кивнул:

– И мне тебя…

У Шона стал совсем далекий голос. Он потерял брата, а теперь был вынужден уехать из родного дома, прочь от любимых родителей и друзей.

– Жаль, что ты не выбрал Лос-Анджелес, – сказала Иззи со вздохом.

– Мы будем видеться по праздникам и на каникулах, – откликнулся Шон, и это не было обещание. Просто слова утешения, такие же пустые, как те, что он слышал весь день от родных и соседей. – Пошли, я отвезу тебя домой.

В машине они почти не разговаривали. Изабелла думала о том, что было бы, если бы в этот день хоронили кого-то из «Большой пятерки». А ведь жизнь непредсказуема. Служба в ФБР – опасная и трудная работа. Шон был готов рисковать жизнью, и от этого ей было не по себе.

Он высадил ее у дома, и Иззи пообещала проведать его на следующий день.

Шон вернулся к себе. Дом казался пустым и безжизненным. Дверь в комнату родителей была плотно закрыта, в окнах не горел свет. Когда Шон проходил мимо спальни Кевина, он на секунду остановился и потянулся к дверной ручке. Он хотел войти, но не смог.

Оказавшись в своей комнате, он рухнул на постель и разрыдался.

Изабелла и остальные приезжали к Шону каждый день. Билли всегда приносил фляжку, которую неизменно пополнял алкоголем. Теперь он наливал из бара матери, которая была слишком занята малышами, чтобы заметить пропажу. Крикливые младенцы все еще раздражали Билли, но как только одна из девочек начала улыбаться, он был вынужден признать, что его сводные сестрички довольно милы. Он даже пару раз брал их на руки, и не случилось ничего страшного. Брайан так и вовсе носился с ними как с писаной торбой и был по уши влюблен. Он менял крохам подгузники, купал их, качал в люльках. Билли вся эта возня бесила, хотя Гэбби и твердила день за днем, что «обожает этих чудесных малюток». Слава Богу, Габриэла принимала противозачаточные, поскольку Билли начал всерьез опасаться, что его подруга хочет ребенка. Лично он не собирался обзаводиться потомством в ближайшие десять – пятнадцать лет.

Как-то раз Билли не удалось украсть выпивку из родительского бара, и тогда он уговорил одного бездомного купить ему две упаковки пива. Весь июнь Билли и Шон пили по вечерам. Сначала поводом была гибель Кевина, которого они поминали при каждом глотке, но позже выпивка стала способом скоротать вечер. Летние дни тянулись бесконечно долго, несмотря на то что некоторые нашли подработку на каникулы. Шон помогал отцу, Иззи работала в летнем лагере для школьников, Гэбби бездельничала, Билли и вовсе не знал, куда себя деть. Джек и Мэрилин позволили ему отдыхать последнее лето перед колледжем, решив, что парень еще успеет в жизни поработать. Однако Билли не лучшим образом пользовался этой свободой. Энди подрабатывал по утрам в лаборатории, а днем присоединялся к друзьям. На работу его устроила мать, но никаких серьезных опытов и заданий ему не давали. Конечно, сотрудники восхищались его школьными успехами и поступлением в Гарвард, однако ничего стоящего не доверяли. Энди начинало раздражать, что в его обязанности входят уборка мусора и стерилизация лаборатории, и он все чаще жаловался друзьям на свою «работу». Порой он тоже делал глоток-другой виски, хотя никогда не выходил за рамки.

Наконец эти попойки здорово разозлили Изабеллу. К июлю ее терпение лопнуло, и она обозвала троих малолетних пьяниц жалкими неудачниками.