Только с тобой

– Да вы живо вылетите из колледжа, если будете так пить! – возмущалась она. – Вы натурально сопьетесь, если не прекратите это безобразие. Посмотрите на себя! В кого вы превратились! Вы же только и можете, что пить и играть в приставку. Вас самих должно тошнить от всего этого! – Она посмотрела на Шона в упор. – Как ты можешь?

Шон поник головой. Прошло всего пять недель со смерти Кевина, поэтому родня и близкие прощали ему промахи, но только не Иззи! Самое печальное – она была полностью права.

– И что прикажешь нам делать? Чем заниматься все лето? – спросил Билли, забирая у Шона фляжку, из которой тот не сделал ни глотка.

– Да хотя бы идите на пляж! Или погоняйте мяч! – крикнула Иззи.

– На улице холодно, – пожаловался Билли. Последние дни на улице было сыро и туманно. Июль в Сан-Франциско всегда не жалует теплом, и это не улучшало настроение малолетних пьяниц.

– И что с того? Займитесь делом. Любым делом, понятно? И завязывайте с выпивкой, иначе плохо кончите.

На другой день ребята послушно собрались и пошли через парк к пляжу в Стинсоне, там они купили гамбургеры, которые вяло жевали и запивали на холодном ветру колой. Изабелле все трое сказали, что неплохо провели время.

Когда все разбрелись по домам, Иззи осталась с Шоном.

– Вот уедешь в колледж… Как думаешь, ты справишься? – Она волновалась, как бы оставшийся наедине с собой Шон не пал жертвой самой настоящей депрессии. Майк и Конни все еще безутешно горевали, но их сын, ставший внезапно единственным, выглядел хуже некуда. Под глазами залегли темные тени, плечи поникли, и теперь он ходил, изрядно ссутулившись, и часто смотрел лишь себе под ноги. Жаловался, что плохо спит и постоянно думает о погибшем Кевине. Это сводило беднягу с ума.

– Да все будет нормально, – не очень уверенно ответил Шон.

– Нормально должно стать раньше, чем ты уедешь, понятно? Возьми себя в руки, соберись! Хотя бы ради родителей. Ведь они немолоды, и ты все, что у них осталось.

Шон косо глянул на Иззи. Легко ей говорить! Конечно, она и Энди всю жизнь были единственными детьми. Такое положение вещей для них естественно и привычно. А родители Шона… они хотели двоих детей, они любили двоих детей и верили в светлое будущее для обоих. И вдруг, вот так внезапно и трагично, для одного из их дорогих мальчиков будущее просто исчезло, стерлось навсегда! И целой жизни было мало, чтобы принять такое настоящее, в котором нет будущего для любимого сына.

– Шон, я волнуюсь за тебя. Может, выберешь другой колледж, поближе, чтобы чаще бывать дома? Это поддержит твоих родителей.

Друг упрямо покачал головой. Он не мог оставаться здесь, в этом доме, полном воспоминаний, не мог слышать, как плачет в своей комнате мама, видеть новую седину на левом виске отца и понимать, что ничем не унять эту боль, не смягчить эту потерю. Изабелла знала: даже для нее атмосфера в доме О’Хара казалась невыносимой, что уж говорить о несчастном Шоне!

Они общались каждый вечер после подработки, и постепенно Шон перестал пить. Да и вообще пил теперь только Билли, и то все меньше, поскольку Изабелла смогла внушить ему, что в одиночку пьют лишь слабаки. Билли не желал прослыть слабаком. Он готовился стать звездой футбола, а настоящие футболисты едва ли получаются из слабаков.

Билли первым уехал в колледж. Это было в начале августа. В его новой команде начались регулярные тренировки, позволявшие набрать форму к началу сезона. Гэбби перебралась в Лос-Анджелес через неделю после него. Ей еще предстояло найти хорошую квартиру и перевезти вещи. Но раньше, чем разъехаться, «Большая пятерка» собралась на торжественном ужине в ресторане, а затем отправилась погулять по пляжу. Они бродили по остывшему песку босиком, договорились обязательно созваниваться и приезжать в гости на праздники, обещали никогда не забывать друг друга, поддерживать в трудные времена, и каждый торжественно поклялся, что приедет на первую игру Билли.

Утром в день отъезда Гэбби Изабелла зашла к ней домой, чтобы проститься. Габриэла уже собрала вещи и пила клюквенный морс. Подружки вместе позавтракали и поболтали о том о сем. Иззи заметила, что Мишель снова похудела, но ничего не сказала. О том, что у девочки проблемы с весом, и так все знали. Оставалось надеяться, что отъезд Гэбби не станет для сестры дополнительным стрессом, который приведет к анорексии. Мишель всегда жила как бы в тени Габриэлы, несмотря на то что сестры очень любили друг друга.

Когда машина отъезжала от дома, Изабелла и Мишель плакали и махали вслед. Мать везла дочку в минивэне, так много у той было вещей. Гэбби планировала поселиться в западной части Голливуда, поэтому перевозила весь гардероб. Агенту удалось подобрать три подходящие квартиры с мебелью и техникой, и с их осмотра она и собиралась начать.

Когда Гэбби уехала, Изабелла еще немного поболтала с Мишель, спросила про учебу и подружек, а затем отправилась к Энди, который тоже скоро уезжал, и она хотела попрощаться. После короткого визита Изабелла заторопилась к Шону.