Только ты

Ева хмуро молчала.

— Виллоу, — добавил Рено, заметив беспокойство на ее лице, — ухаживала за ними, после того как они поели плохого мяса. С тех пор они считают, что на ней свет сходится клином. Так же думают их женщины, в том числе подруга команчи, которая не может сделать выбор между Горбатым Медведем и Чугунным.

— Они вооружены?

— Конечно, черт возьми! Какой прок от невооруженного мужчины?

— Все равно, — сказала Ева, — у Слейтера уйма людей.

— Это не означает — хороших людей… Ты не беспокойся о Кэле. Он представляет собой армию из одного человека! Я бы хотел сейчас иметь его у себя за спиной.

С этими словами Рено направил чалую в долину. За ней сразу же последовала мышастая. Оба Длинногривых заняли свои места, несмотря на отсутствие связки.

Рено не надо было предупреждать Еву, чтобы она соблюдала тишину. Как и он сам, она ехала, настороженно приглядываясь к теням и поворотам, за которыми могла оказаться засада. Дробовик лежал у нее поперек колен, поблескивая, когда на него иногда падали солнечные лучи.

Дневная жара постепенно сменялась сумеречной прохладой, по мере того как по обеим сторонам скалы поднимались все выше. Каменные пласты громоздились друг на друга, карабкались вверх, к закрытому облаками небу, которое сузилось до размеров флага. Слышалось только поскрипывание кожи, похлопывание лошадиных хвостов да топот копыт, несколько приглушенный песчаным грунтом.

Иногда в большой каньон впадали меньшие. Все они были сухие.

Наконец полоска облачного неба над головой стала расширяться, подсказав тем самым Еве, что они почти вышли из сухого русла, разделявшего отвесные скалы. Впереди оно делало поворот направо, скрываясь за мысом скалы. Слева был еще один боковой каньон.

Внезапно чалая резко бросилась в сторону. Рено крикнул Еве, чтобы она укрылась.

Раздались возгласы и выстрелы. Пули завывали и отскакивали от скал и камней. Некоторые из выстрелов сделал Рено. Он вел огонь по людям, которые выскочили из-за каменной стены, находящейся недалеко от его лошади.

Скорость реакции Рено и стрельба из двух пистолетов ошеломили нападающих. Оставшиеся в живых и способные двигаться после убийственного прицельного стаккато бросились в укрытие, размахивая руками и изрыгая проклятья.

Рено выверенными, быстрыми движениями заменил пустые барабаны и возобновил стрельбу, не давая бандитам прийти в себя.

— Сзади! — закричала Ева.

Конец ее предупреждения был заглушен громом выстрела, который она произвела из дробовика. Двое бродяг, укрывшихся в боковом каньоне, завопили от боли, когда их окатила россыпь крупной дроби.

Рено развернул чалую и без подготовки несколько раз выстрелил. Бандиты опали и больше не поднялись.

— Ева, ты не ранена?

— Нет. А с тобой…

Вопрос Евы был прерван эхом лошадиных копыт, отразившимся от стен каньона. Звук шел с тыла и спереди, накатываясь, словно прилив.

— Мы в ловушке! — крикнула Ева.

— Быстро влево!

Он пришпорил чалую и направил ее в узкий боковой каньон, пропустив Еву и вьючных лошадей вперед. Они перемахнули через тела двух бандитов и устремились в узкий проход. Через десяток шагов каньон сделал крутой поворот, огибая ребро красной скалы.

Ева прижалась пятками и коленями к бокам лошади, пытаясь перезарядить дробовик, пока мышастая на полном скаку преодолевала сухое русло ручья. Ей удалось загнать заряд в один ствол.

Она пыталась зарядить второй, но ствол дрогнул в ее руках, когда лошадь поскользнулась на скальной породе, проглядывающей сквозь тонкий слой песка. Мышастая припала на колено, но быстро выправилась, выбросив из-под кованого копыта сноп искр: порода была крепче песчаника.

После этого Ева оставила попытку дозарядить дробовик, сосредоточив внимание на езде.

Через милю русло ручья начало подниматься вверх более круто. Еве уже не закрывали обзор тополя. Лишь изредка на пути встречались препятствия в виде кустов, впрочем, весьма чахлых.

Слои пород выходили на поверхность. Песок все более уступал место отполированным водой породам. Дорога становилась опасно скользкой и неровной. Даже привычные; ловкие мустанги не один раз попадали в затруднительное положение.

— Стой! — приказал наконец Рено.

Ева с радостью осадила несущуюся кобылу. Она повернулась было, чтобы задать вопрос, но увидела, что Рено на чалой свернул с дороги, по которой они только что скакали, и исчез.

Оба Длинногривых ни на шаг не отпускали Еву, словно ища в ней поддержку. Ева загнала второй заряд в дробовик, затем нагнулась к седлу вьючных лошадей и проверила подпруги. Все сидело как подобает, ничто не съехало. Даже неуклюжие бочонки поверх брезента были на месте, равно как лопаты и кирки. Рено за животными ухаживал и следил так же тщательно, как и за оружием.

По каньону прокатилось эхо выстрелов, которое, казалось, никогда не умолкнет. Оба Длинногривых захрапели и еще больше приблизились к Еве, но не выказали намерения понести. Сердце у нее колотилось с такой силой, что чуть не выскочило из груди.

Снова послышалось эхо выстрелов. Последовавшая за этим тишина показалась Еве хуже грома.