Только ты

Но он ничего не позволял себе, несмотря на искус вечерних стоянок, когда полыхал костер и звезды мерцали на темном небе. Он не мог отделаться от ощущения, что их преследуют, и тогда забавы с девочкой из салуна могут стоить ему жизни, в особенности если по следу Рено идет такой хитрый враг, как Слейтер.

Кроме того, завтра они доберутся до ранчо. Он мучился угрызениями совести по поводу того, что приведет девочку из салуна в сестрин дом.

И все же…

– И все-таки о чем ты задумалась? – настойчиво повторил свой вопрос Рено.

– Гм… Я думала о донне Лайэн, – Ева сказала ту часть правды, которую можно показать мужчине. – И о нашем партнерстве.

Рот Рено вытянулся в тонкую нитку. Быстрым движением кисти он выплеснул остатки кофе на землю.

– О золоте? – спросил он саркастически. – Я должен был догадаться. О деньгах все девчонки думают. Но мы еще очень далеки от того, чтобы найти золото.

– И мы так и останемся далеки, если ты не дашь мне взглянуть на журнал Кристобаля Леона, – парировала она.

Рено потрогал щетину на подбородке и ничего не сказал.

– Тебе ведь нечего опасаться, что я сбегу с этим журналом. Даже если бы бедняга Белоногий был подкован, он не сможет потягаться с твоим мустангом.

Рено посмотрел на Еву. При свете огня ее глаза казались чистыми, словно родниковая вода. Не говоря ни слова, он встал и ушел в темноту. Через минуту он вернулся с журналом в руках. Все так же молча он сел, скрестив ноги, у костра и открыл журнал.

Видя, что Ева не двигается, он посмотрел на нее.

– Ты хотела журнал. Вот он.

– Спасибо, – ответила Ева, протягивая руку.

Рено медленно покачал головой.

– Подойди и возьми, – сказал он.

Взгляд Рено был весьма выразителен. Она осторожно подвинулась бочком, пока не оказалась рядом с ним. Наклонясь над его рукой и вытянув шею, она смогла разобрать выцветшие тонкие буквы.

A dia vente-uno del ano de 15…

Первые слова были настолько знакомыми, что она могла читать их без малейшего затруднения.

«На двадцать первый…»

– Ты загораживаешь мне свет, – прервал ее Рено.

– Ах, прости…

Ева выпрямилась, посмотрела в текст и сказала:

– Теперь я не вижу.

– Пожалуйста, – Рено протянул ей журнал.

– Спасибо.

– Пожалуйста, – повторил он, улыбаясь в предвкушении чего-то.

Не успели пальцы Евы коснуться мягкой кожи обложки, как Рено приподнял ее и усадил к себе на колени спиной к своей груди. Когда она попыталась подняться, он задержал ее.

– Куда-нибудь собралась? – спросил он.

– Мне так не видно!

– А ты попробуй открыть журнал.

– Что?

– Журнал, – повторил он лаконично. – Трудно читать с закрытой обложкой.

Ева снова попробовала подняться, но Рено решительно пресек ее попытку.

– Я сказал, что не буду тебя насиловать, – напомнил он спокойно. – И еще я сказал, что я не запрещаю своим рукам касаться тебя. Я человек слова. А ты? Ты держишь свое слово?

– Я держу слово… в оговоренных пределах, – протянула Ева сквозь зубы.

– Докажи это. Начинай читать. Света сейчас достаточно?

Ева что-то пробормотала, незаметно вздохнула и открыла журнал на первой странице. Она никак не могла сосредоточиться на написанном. Она думала лишь о том, что тело Рено касалось ее спины, ягодиц и бедер.

Он прижал Еву к себе, взял из ее рук журнал и открыл его.

– Читай вслух, – приказал он.

Его голос звучал буднично, словно каждый вечер девушки читали ему вслух, сидя у него на коленях. «Может, так оно и есть», – подумала Ева.

– Хочу предупредить тебя, – проговорил Рено, растягивая слова, – если что-то будет мне неинтересно, я займусь тем, что меня интересует больше.

Его голос был откровенно чувственным.

– На двадцать первый день года 15… – быстро произнесла Ева, надеясь, что Рено не заметит, как дрожит ее голос. – Здесь клякса, и я не могу сказать, это год… год…

Голос Евы прервался, когда она поняла, что воротник ее жакета сзади оказался сдвинутым вниз, и она ощутила на шее горячее дыхание Рено.

– Что ты делаешь?

– Продолжай читать.

– Тут говорится, кто организовал экспедицию…

Его усы щекотали ее шею.

– Читай.

– Я не могу. Ты отвлекаешь меня.

– Ты привыкнешь к этому… Читай.

–…кто организовал экспедицию и сколько было людей, какое у них было оружие и…

Ева запнулась, почувствовав, как его зубы тихонько покусывают ее кожу.

– Продолжай, – шепнул он.

–…и какова была цель.

Рено чувствовал трепет девушки и спрашивал себя: от страха или от ожидания?

– А какова была цель? – спросил он.

Ева напомнила себе, что договор есть договор. Она согласилась на то, что Рено будет касаться ее, языком ли, руками…

Она не согласилась на дальнейшее.

– Золото, конечно, – ответила она. – Разве не этого всегда хотели испанцы?

– Я не знаю… Журнал у тебя… Читай мне…

– Это не входило в нашу сделку.

Ева чувствовала, как от его прикосновений у нее замирает сердце. Появилась гусиная кожа.

Рено снова ощутил трепет Евы и снова задал себе вопрос: была ли это дрожь страха или дрожь наслаждения, поскольку он в течение ряда дней наблюдал и то, и другое в ее распахнутых золотых глазах.