Только ты

– Катюш, я тебе сейчас скажу одну штуку, только ты в обморок сразу не падай, хорошо? Все мужики гуляют. Больше или меньше – но все. И к этому, если ты взрослая девочка, нужно быть готовой. Отбросить всякий идеализм, который нам с детства в головы вбивают: лебединая верность, одна любовь на всю жизнь и все такое… Может быть, для тебя это открытие, но… просто прими как данность, и все. Как то, что каждый человек рано или поздно умирает. Никто не живет вечно. Это аксиома. И еще одна аксиома: никакой мужик не может пожизненно хранить верность. Даже королевам и супермоделям изменяют их мужья. Причем делают это отнюдь не с королевами и мисс мира. Какая бы женщина не была, пусть даже умная, красивая, стройная и хозяйственная в одном флаконе, они все равно подсознательно чего-то ищут. Ну, какое-то время, пока страсть не перегорит, они на сторону не смотрят – да и то не всегда и далеко не все… Они все время хотят новых ощущений, просто потому, что устроены по-другому, понимаешь? У нас с ними заложенные природой задачи принципиально разные – и в этом вся загвоздка. Ну, заодно и объяснение. Ты вспомни хотя бы историю: мужики на войну уходили, иногда на долгие годы, а женщины оставались дома. И не потому, что стрелять не умели или на лошадях ездить: иная баба троих мужиков за пояс в этом деле заткнуть могла… Просто таскаться по всему миру, рубя головы направо и налево и оставляя после себя бастардов и тут, и там, – это была не ее цель. Ей надо было свою собственную семью сохранить и детей собственных вырастить. А мужчины спокон веку хотят абсолютно другого: у них тяга к разрушению, как и к воспроизводству, заложена в генах. И неважно, что теперь и войн почти что нет… Если нет возможности всадить кому-нибудь меж ребер нож, найдется море возможностей разрушить отношения. И не потому, что им этого очень хочется. А просто из любопытства: а вдруг что получится? Новое и интересное!

Наталья саркастически хмыкнула, сделала изрядный глоток мартини и продолжила:

– Вот и не щадят они свои и чужие семьи, и даже собственная налаженная жизнь им иногда пофиг… Потому что у них программа с каменного века совершенно не изменилась: мужики как бросались на все, что шевелится, с целью добыть это самое шевелящееся или поиметь, так и до сих пор продолжают бросаться. Каждое животное стремится оставить после себя как можно больше потомства, и самец хомо сапиенс в этом смысле не исключение, а скорее яркий пример, подтверждающий истину. А если он хочет искусственно сохранять верность своей самке и подавляет в себе заложенные природой инстинкты, вот тут-то и начинаются всевозможные психические расстройства. И, думаю, тебе об этом известно не хуже, чем каким-нибудь докторам. Вот и вся премудрость. Так что верный мужик – это такая же редкость, как… как кот-вегетарианец… правда, Финя?

Большой, складчатый и лопоухий, совершенно бесшерстный кот возник на веранде, где сидели подруги, повернул уши-локаторы, словно проверяя наличие интересных объектов, и, безошибочно выбрав Катю, одним прыжком вознесся к ней на колени. Они давно знали и любили друг друга. Девушка погладила горячее, бархатное на ощупь тело кота, и он тут же замурлыкал, тычась мордой ей в лицо, в руки, в живот, топчась по джинсам и выпуская в экстазе когти.

– Ну ты смотри, что вытворяет… Чем ты этаким пахнешь, что он к тебе так неравнодушен? – немного ревниво заметила Наталья.

– Валерьянкой, наверное, – Катя невесело усмехнулась. Валерьянки, действительно, за эти дни она выпила немало. – Ну что, замерз? – спросила она у кота.

Тот внимательно посмотрел ей в глаза янтарно-желтыми очами, составляющими потрясающий контраст с голубоватой кожей, и коротко муркнул. Кот выглядел неземным существом, посланником далеких цивилизаций, однако и мяукал, и мурлыкал, и терся о приглянувшиеся колени точно так же, как обычный дворовый Мурзик.

– Тогда иди под свитер. – Гостья оттянула край одежки, и Финя не замедлил воспользоваться приглашением.

Он немного повозился там и затих, но Катя машинально продолжала гладить и почесывать четвероногого друга – хотя сегодня, скорее, это было больше нужно не ему, а ей самой. Она обхватила кота обеими руками, словно беременная женщина – ребенка в своем животе, и стала тихонько раскачиваться в кресле. Энергетика у этого кота была совершенно замечательная. И Натальины рассуждения были замечательными, и теплый вечер, да и мартини тоже… Но… всего этого ей почему-то было недостаточно.