Только ты

Мы проводим с Бонне еще час в обществе мачехи и отца, а после снова уходим в мою комнату. Время бежит неумолимо, у меня не окончена работа над рисунком бродяги, и я прошу Арно мне помочь. Груно Лесовский не терпит халтурного отношения к урокам и заданиям. То, что сейчас здесь мой друг, – просто находка для меня. Лучшего натурщика, чем Арно – не найти!

Я ставлю мольберт, развожу краски и готовлю кисти, продолжая с французом болтать о своем. Надеваю фартук, оцениваю незаконченную работу грустным критическим взглядом и прошу парня раздеться. Сесть на стул у стены, что он и делает. Правда, понимает мою просьбу буквально и вслед за футболкой на пол летят джинсы…

– Арно, я просила оголить только торс.

– Это для достоверности, малышка, – включает режим «супермена». – Я привык свою работу делать качественно.

Ну да ладно. Я бросаю Арно полотенце и прошу прикрыть бедра. Я не Сюзет, чтобы созерцать его нижнее белье.

Так проходит еще час или больше, в котором я рисую, болтаю с другом, но никак не могу уловить то самое настроение, о котором говорил маэстро Лесовский.

Все не то. Не то. Не то.

Так чего же я хочу? Что именно мне нужно?

Кто ты – мой бродяга? Что ты? Зачем ты?.. Я все никак не могу угадать, и черты лица Бонне совсем не ложатся на лист.

Я сминаю рисунок и выбрасываю его в корзину.

– Что? Не получается? – сочувствует француз, и я со вздохом признаюсь:

– Совершенно.

– Ничего, Белль, не отчаивайся! Я видел твои рисунки и знаю, что ты лучшая! Подожди, сейчас на минутку отлучусь в одно место, и мы продолжим. У нас с тобой еще вся ночь впереди!

Вся ночь, это верно.

Но когда проходит пятнадцать минут, а друг все не возвращается, я устаю с беспокойством оглядываться на дверь, снимаю с себя фартук и выхожу из комнаты. Спускаюсь по лестнице, окликая Бонне. Не найдя парня в ванной и гостиной, заглядываю на кухню, но вижу там только Стаса. Одного, со стаканом в руке. Он набирает воду из-под крана, и мне остается удивленно спросить:

– Привет. А где Арно?

– Блондин с голыми яйцами, обмотанный полотенцем?

– Ну… хм, да.

Стас выдерживает паузу, заставляя меня ждать.

– Ушел.

– Как ушел? – я на секунду теряюсь, глядя на парня. – Куда ушел? Раздетый?!

Стас молчит, отходит к окну, медленно отпивая воду из стакана… Не собирается мне отвечать, и я подбегаю к нему, чтобы развернуть к себе лицом и заглянуть в глаза.

– Куда ушел, Фролов?! Ты что… ты его выгнал?!

В ответ молчание и только желваки тяжело ходят на скулах.

– Сумасшедший! – изумляюсь. – Это чужая страна, он же тут никого не знает!

– Мне все равно.

– А мне нет! – сама не замечаю, как ударяю кулаком в крепкое плечо. – Мне – нет! За что ты с ним так?!

Я разворачиваюсь и выбегаю из кухни, но Стас ловит мое запястье, задерживая в прихожей. Серые глаза, в которые я снова так хотела заглянуть, находят мои.

– Значит, почему не искал? Почему любил других?! Да, Эльф?! Ответь! Расскажи еще раз, как твой смазливый друг владеет телом, а я послушаю…

– Пусти!

Дверь открыта, и я выбегаю босиком на улицу. Бегу к воротам, распахиваю их и вижу белокурую голову француза, усевшегося на поребрик у цветочной клумбы.

– Арно, извини! – подбежав к парню, беру его под локоть и помогаю подняться. – Мой сводный такой дурак! Пошли в дом, тебе нужно одеться.

– Мне нужен лед на сердце и желательно малышка Сюзет в кровать, – вздыхает блондин. – Стейси-Белль, как тебя угораздило заиметь такого братца?

Он вскидывает бровь, а я пожимаю плечами.

– Сама не знаю.

– Представляешь, его ничуть не впечатлил мой голый торс! А я так старался пройтись красиво. Ты знаешь, я это умею. Па-де-баск… кабриоль… аттитюд… у вас здесь чудесный, просторный холл. Я попробовал развернуться.

– Что? – я смотрю на ухмыляющееся лицо Бонне, не веря, что он действительно проделал все то, о чем говорит. – О господи, Арно! Ты что, Стаса спровоцировал?! Танцевал перед ним? Вот так?!

– Ну, – смеется невозможный француз. – Немного. А что он как неживой, Стейси?! Захотелось расколоть панцирь. Я чувствую, детка, у него под ним плоть и кровь!

– Ну и как? Расколол? – развожу руками, показывая Бонне, в каком он виде стоит на улице.

– Еще не вечер! – не сдается парень. – Да и потом, моя красавица, я знал, что ты не оставишь Арно в беде, – целует меня в щеку. – Вот увидишь, Стейси, – обнимает за плечи, уверенно увлекая во двор, – он сам придет просить прощения.

– Даже не надейся! Ты его не знаешь! Вряд ли Стас за свою жизнь хоть у кого-то просил прощения.

И я действительно в это верю. Но блондин лишь отмахивается.

– Понимаешь, ты его сестра, и он уверен, что мы с тобой спали… – продолжает непринужденно говорить, когда мы возвращаемся в дом и Стас встречает нас на пороге мрачнее тучи. – Но если ты ему все объяснишь, он подобреет, – останавливается, улыбаясь в хмурое лицо.

Ну уж нет. Зря надеется.

– Идем, Арно, я не собираюсь никому и ничего объяснять. Это не его дело, пусть думает, что хочет.