Только ты

– Так, кажется, всем пора выдохнуть, и особенно вам, уважаемая, если хотите продолжить разговор с моей девочкой. В этом доме нет места истерике и крику, я этого не терплю. Искренне сочувствую вам с Гришей в общем горе, но вынуждена напомнить, где вы находитесь и с какой целью.

Напрасно мама Галя взывает к сдержанности – ее не слышат. Темноволосая незнакомка, моя кровная родственница, стоит лицом к лицу с тем, кого обвиняла всю жизнь, и торопится сказать ему все, что ее мучило столько лет. Сочится яростью, что кипит у нее под кожей, не пряча ее ни от кого в этой комнате.

– Не пойму, почему они выбирают тебя. Почему Аня выбрала тебя? Даже после стольких лет – не пойму. Ничтожество! Ты родился, чтобы быть тенью! Мышью под ногами таких, как Дмитрий! Именно это я и сказала дочери. Вас с ним и близко сравнить нельзя, и жизнь это доказала!

– Твой Дмитрий не давал ей вздохнуть и никогда бы не дал. Со мной Анюта была настоящей. Но тебе действительно не понять.

– Что ты несешь… – учредитель отрывается от стены, но отец уже повернулся к нему. Не знаю, что видит в нем гостья, а я вижу в отце достаточно внутренней силы, чтобы принять любой удар и ответить им всем. Сейчас он не кажется слабее Дмитрия, ничуть.

– Заткнись! Раз уж пришел в мой дом. И я тебя предупреждаю, Ясминов: не смей подходить к Насте. Я вижу, как ты на нее смотришь. Не смей! Я не допущу твоего вмешательства в ее жизнь!

Я чувствую, как на моей руке смыкаются пальцы Стаса. Он поворачивает голову в сторону мужчины, и под его взглядом тот замолкает, так и не сказав отцу, что собирался.

– Эмма Леонидовна, я последний раз прошу вас быть сдержанней и учесть, в чьем доме вы находитесь. Вспомнить, что вы говорите о моем муже. Только из-за Насти мы с Гришей разрешили вам быть здесь, понимая, что вы все равно станете искать встречи с нашей девочкой. И сейчас я только убеждаюсь, что поступила верно, впустив вас. Так не испытывайте же моего терпения. Оно отнюдь не бесконечно!

Но гостья снова смотрит на меня, и не похоже, что слышит обращение к ней мамы Гали. Мне вдруг становится обидно за это показное невнимание с ее стороны, совершенно незаслуженное в отношении хозяйки дома. Слова вырываются сами, словно все это время ждали своего часа:

– Вы говорили всем, что я погибла. Вместе с мамой погибла в ту ночь. Все эти годы избегали любого упоминания обо мне, – прямо встречаю синий взгляд. Поблекший, но все равно так схожий с моим собственным. – Я знаю, Дмитрий Иванович все рассказал. Вы так сильно ненавидели моего отца, что вычеркнули и меня из своей жизни. Скажите же, я не понимаю, что вы хотите сейчас? Зачем я вам?

Она подходит стремительно – бабушка, так не похожая на мать моего отца. Незнакомка, от близости к которой щемит грудь и отзывается болью душа. Близкий-чужой человек, внезапно ворвавшийся в мою жизнь. Подходит, чтобы взять за руку и прижать ее к своей груди. Сказать взволнованно, сквозь слезы, погладив ладонью мои волосы.

– Я знаю. Я искуплю свою вину, Настенька, чем только смогу. Обещаю тебе! Твой дед был влиятельным человеком, у нашей семьи серьезные связи. Только скажи, что ты хочешь?.. Я знаю, где ты учишься и чем живешь. Мы с Николашей все разузнали! Я заслуженная актриса театра, член Союза художников, мои друзья – люди с именем и славой… У меня опыт, связи, деньги. Я многое могу…

– Спасибо, но я всем довольна.

– Называй меня Эммой, пожалуйста. Господи, как же ты похожа на Анечку! Одно лицо! Деточка, ты ошибаешься, просто не понимаешь. Знаю, что эти люди – твое окружение, и ты росла с ними. Не прошу принять решение прямо сейчас, но прошу, подумай про себя, про свое будущее.

– Извините, Эмма, я не понимаю вас.

– А что понимать? – женщина улыбается сквозь слезы, и ее улыбка кажется такой искренней. – Я предлагаю тебе жизнь, достойную моей внучки. Свое покровительство в мире искусства и имя. Я лично знакома с Груно Лесовским, звонила ему и получила на твой счет самые лестные отзывы. Чему, зная маэстро, склонна верить.

– Откуда вы…

– Я же сказала, что мы все узнали! Не нужно стесняться, Настенька, это кровь, гены! Нашей семье есть чем гордиться, и я все тебе расскажу!

Рядом едким смешком отзывается Стас.

– Как трогательно. Значит, мадам, вы прежде узнали, что ваша внучка не слабоумная и не калека. Решили удостовериться, талантлива ли она, и только потом рассказать? А если бы ответ оказался отрицательным? Так бы и сидели зайцами за горизонтом? В своем мире связей и регалий?.. Не помню, чтобы Батя о вас рассказывал, дамочка. И отпустите уже Настю, наконец! Вы ей не нравитесь. И матери, кстати, тоже. А это рискованно – мое вам предупреждение, несмотря на все ваши связи.

Женщина отпускает меня и даже отступает на шаг, чтобы вернуться в объятия сына, тут же накрывшего ладонями ее плечи. Смотрит на Стаса пристально, изучающе, недовольно поджав ярко подведенные губы.

Он криво улыбается ей, зная, что в своей внешности ему стесняться нечего.

– Да, я сводный брат, если вы еще не поняли.