Только ты

– Да… – он снова склоняется к груди, приникает к ней ртом, перекатывает языком сосок, и это так сказочно-остро по ощущению, что я запрокидываю голову, желая полнее впитать эту ласку. – Боже, какая ты вкусная. Нежная моя девочка. Что ты хочешь мне сказать? Я готов тебя слушать вечно…

– У меня еще никого не было.

– Да-а… – продолжает шептать и вдруг замирает. Длинную секунду не двигается, затем медленно отпускает грудь, чтобы поднять голову. Находит мой взгляд.

– Что?! – рвано выдыхает, и его голос почти не слышен.

– Ты будешь первым, Стас. Извини, – прикасаюсь пальцами к его виску, – если добавила нам этим сложности.

Он закрывает глаза. Его лицо по-прежнему обращено ко мне, и я могу видеть внутреннюю борьбу, что натянула желваки на четких скулах и сжала рот. Вижу, но не могу понять.

– Что? Стас, что не так? Ты же сказал…

– Эльф, – он падает лбом на мое плечо и притягивает к себе еще крепче. – Я бы принял тебя любой. Но это… я не достоин такого подарка. Неужели он никогда…

– Хотел. Я не могла. Не могла с ним…

– О господи, Настя… Прости меня за душ. За то, что не сдержался. Так давно хотел почувствовать тебя, что ни о чем другом и думать не мог! Если бы я знал…

– То что? Что бы это изменило? Ты бы не прикоснулся ко мне?

Он трется носом о мою шею, как будто запоминает запах.

– О нет. Когда ты рядом, это не в моих силах – держаться подальше. Но не так бы… не сразу… Че-ерт, Настя, я такой осел!

Я смеюсь, обнимая его за шею. Это так не похоже на Стаса Фролова, на того, кто привык брать свое – просить прощения. Отрываю затылок от подушки и целую любимые губы, щеки.

– Я хочу тебя, Стас. Сильно! Мне ничего не страшно и ни за что не стыдно, когда я с тобой. Я тоже ждала тебя. Столько лет ждала только тебя!

И больше не нужно слов. Мы снова забываемся друг в друге, не можем разорвать губ, рук, пока почти не задыхаемся от столкнувшего нас притяжения.

Стас целует мою шею, спускается к груди. Словно укрощая свою страсть, касается ее очень нежно. Сползает ниже, лаская ртом живот, поглаживает ноги, шире раскрывая меня для себя…

Я понимаю, на что он сейчас готов, и прошу его:

– Нет! Потом! Пожалуйста! Я хочу тебя! С тобой… Пожалуйста…

Мне не пятнадцать лет, и я догадываюсь, что ему придется нелегко. Задерживаю дыхание на вздохе, когда чувствую в себе его пальцы – осторожные, настойчивые, нежные.

– Хорошо, Эльф, мы сделаем это вместе. Господи, какая же ты у меня хрупкая и живая. Как орхидея… Подожди, моя девочка, еще чуть-чуть. Я для тебя пока слишком большой…

– Стас…

…О, это больно! Он держит раскрытые губы у моих губ и ловит тихий вскрик. Я дышу часто-часто, широко открыв глаза, чувствуя, как он замер во мне.

– Настя, Настенька, только скажи, и я…

Глупый. Я еще не чувствовала его настолько моим, как сейчас, и позволяю одинокой слезе скатиться на висок. Обнимая, прижимаю к себе и шепчу:

– Нет! Все хорошо. Пожалуйста… пожалуйста… – выдыхаю в ответ на новый толчок, очень осторожный, несмотря на всю страсть, что съедает нас. – Люби меня.

Он так громко вздыхает, как будто я своими словами достала до самого сердца.

– Я люблю тебя, Эльф! Как может быть иначе? Я всегда любил тебя! С самого первого дня, как увидел. Только ты важна для меня, слышишь! Только ты. Моя сказочная, синеглазая девочка. Все пройдет, боль пройдет, и я обещаю, что буду любить тебя всю жизнь. Только тебя! Настя, моя Настя…

Больше нет никаких преград, и я чувствую себя наполненной им. Мои ноги подрагивают, тело чувствует приятную тяжесть Стаса. Его нарастающее желание. Я отзываюсь на его стон всем существом, отдавая себя.

– Господи, как хорошо… Ты удивительная! Я никогда и никому не говорил ничего подобного! Это чудо – быть в тебе. Знать, что ты моя. Надеюсь, я успел, – он улыбается, мягко целуя меня в висок. – Иначе бегать нам с тобой годика через два по двору за маленьким Фроловым, – и новый поцелуй – уже в губы, долгий и нежный. – Потому что я тебя теперь без внимания не оставлю. Я жадный и ненасытный, и ужас до чего люблю своего Эльфа.

Я тоже его люблю и говорю это.

Конечно, я могу идти – смешно думать иначе! Но Стас относит меня в ванную комнату на руках и тщательно омывает внутреннюю поверхность бедер, как будто не доверяет, даже не допуская и мысли о моем возможном смущении. Смывает кровь с рук, оставаясь странно-серьезным.

– Ты хочешь меня, – я касаюсь крепкой груди, того места, где набита татуировка, смотрю на него, и он не думает ничего скрывать. Сейчас я вижу всю его наготу и не могу не восхититься своим мужчиной, в котором все бесстыдно-безупречно. Натянуто и откровенно. Он ни капли не преуменьшал, когда говорил, что ему нечего стыдиться.

– Хочу, Настя. Очень. Но сегодня твоя ночь, и для тебя она еще не окончена.

– А как же ты?

И вновь уголок рта ползет вверх.

– Ну, думаю, я заслужил немного мучений. Разве нет?

– Ты… красивый, – неожиданно признаюсь, и Стас открыто смеется. Подхватывает меня под попу, чтобы унести в комнату.

– Я знал, моя радость, что «он» тебе понравится!