Только ты и я

На Севил-роу[24], судя по всему. Брюки были жуткими. Никто в здравом уме не захотел бы их купить. Глядя вслед даме, которая, печатая шаг, вышла из магазина, Кей поняла, что Эрин достигла высот мастерства в искусстве отказа, что же до нее самой, то она принадлежит к лагерю последователей Саймона Коуэлла[25]. Возможно, ей не повредит поучиться дипломатии.

Ох, до чего же сложно не обижать людей, когда они примеряют одежду, которая им не идет, или не видят недостатки своего старья. К обеду Кей расстроила еще четверых клиентов. Тилли она встретила с облегчением, когда та в половине второго зашла в магазин.

— Привет! Выглядишь потрясающе!

Тилли непонимающе на нее посмотрела:

— Я только что работала с циклевочной машиной. Я вся в пыли.

— Да, но мне ужасно нравится твоя майка! И джинсы на тебе шикарно сидят, хотя с такой фигурой, как у тебя, в любой одежде будешь выглядеть великолепно! А цвет майки очень идет к цвету твоих глаз.

— Ты меня пугаешь, — сказала Тилли. — Нас снимают скрытой камерой?

Кей сникла.

— Я учусь быть милой. Делать комплименты. Клиентам не нравится, когда они что-то примеряют, а им говорят, что в этом наряде они похожи на бегемота.

— Просто это надо говорить в любезной форме. У Эрин это здорово получается. Она честная, но тактичная.

— Ну а я нет. Когда кто-нибудь приносит что-нибудь на продажу. Теперь я буду предлагать им оставить свою вещь до прихода Эрин, и пусть она назначает цену.

Тилли вздохнула.

— Просто не верится, что она не едет в Венецию. Надо же, отменить отпуск в последний момент!

Кей сочувственно кивнула и протянула ей ключ от дома Стеллы.

— А мне не верится, что мы по очереди ухаживаем за котом Ужасной Стеллы.

Так как Бинг был избалован, было решено, что он останется жить дома и ежедневно кто-то из них будет четыре-пять раз заглядывать к нему, кормить, менять воду и следить, чтобы лоток был идеально чист. Бинг был ребенком Стеллы, играл главенствующую роль в ее жизни, поэтому она твердо заявила, что ему лучше жить в знакомой обстановке.

К тому же он мог наделать на ковер, если лоток оказывался недостаточно чистым.

Так что Эрин взяла дело в свои руки и все организовала. А когда Тилли робко предложила — чисто гипотетически, естественно, — поместить Бинга в гостиницу на то время, пока Стелла лежит в больнице, и никому ничего не говорить, Эрин заявила: «Ты считаешь, мы имеем право так поступить? Стелле сейчас меньше всего нужны переживания из-за своего кота».

— Ладно, — проговорила Тилли, — съезжу проведаю Бинга. Постарайся не обанкротить магазин до пяти часов. — Подняв указательный палец, она добавила: — Помни: честность и тактичность.

Кей кивнула:

— Обязательно. Буду говорить примерно так: вам повезло, что у вас такой большой нос, он отвлекает внимание от вашего двойного подбородка.

— Именно. Великолепно.

Час спустя в магазин пришла высокая женщина лет шестидесяти и с удивлением взглянула на Кей.

— Обычно здесь другая женщина.

— Я из запасных.

— Но вы разбираетесь в моде? Очень надеюсь на это, потому что я полный профан! Итак, задача следующая: мне нужно новое вечернее платье, без всяких там оборочек и цветочков, размер четырнадцатый. А еще мне нужен ваш совет. — С этими словами женщина выложила на прилавок сумку с ремешком через плечо. — Поверьте, мне ужасно неловко, но я в отчаянном положении. Видите ли, ее подарила мне на Рождество моя сватья, теща сына. Я знаю, что сумка от известного дизайнера и очень дорогая — у сватьи мешки денег, — к тому же она все уши прожужжала мне про то, сколько она стоит. Но для меня сумка слишком яркая, а на нашем благотворительном аукционе есть одна сумка, которая мне очень нравится, и на нее снизили цену, так что я решила предложить эту вместо той. — Женщина открыла сумку и с надеждой посмотрела на Кей. — Если можно, скажите, сколько она приблизительно стоит, тогда мы сможем выставить ее как потрясающую сумку от Эрме и назначить цену в шесть миллионов фунтов. Ну, может, и не в шесть миллионов, но все равно хорошую!

Господь всемогущий. Честность и тактичность. Чтобы потянуть время, Кей изучила ремешок, который перекидывался через плечо, и дернула за торчащую нитку.

— Послушайте, я очень сожалею, но это не Эрме. Это копия.

— Вот это да! Серьезно? И сколько же она стоит?

Кей покачала головой. С одной стороны, она страшилась отвечать на вопрос женщины, а с другой — ее поражало, как та не смогла отличить настоящую сумку от подделки.

— Нисколько. Это дешевая рыночная копия. Видите, здесь неровный шов? И боковой карман кривой. И это не кожа, а кожзаменитель.

И ее едва не выставили на благотворительном аукционе! Какой ужас.

— Ясно. Спасибо. Вот стерва. — Женщина грустно вздохнула.

— Я действительно очень сожалею.