Только ты и я

Накануне она размечталась о несбыточном, как глупая школьница. Ну да, встретила парня, к которому почувствовала что-то необыкновенное, но ведь любовь с первого взгляда вещь необычайно редкая, скорее ее встретишь в книгах, чем в жизни. Таких случаев – один на десять тысяч. На миллион! Надо взять себя в руки, выждать. Ну… хотя бы неделю! И его образ сам собой рассеется и растворится в круговороте текущих дел…

Но Мишель чувствовала в себе какую-то перемену. Она походила по комнате, потом нашла записную книжку, позвонила в деканат колледжа и спросила, может ли продолжить обучение и что для этого потребуется. Секретарь вспомнила ее (как трогательно!) и разговаривала очень доброжелательно, если не сказать сердечно.

– Мишель Уорвик, конечно, я помню вас, и я рада, что вы решили все-таки окончить курс. Занятия уже начались, но такая способная студентка, как вы, быстро наверстает упущенное. Вы можете приступить к занятиям, как только внесете плату за будущий семестр.

Мишель на самом деле ничего еще толком не решила, но повесила трубку со вздохом облегчения.

У нее было странное чувство – будто она окунулась в родник с ключевой водой, а вода оказалась волшебной и смыла с нее все лишнее, ненужное, все случайно прилипшее к ней за последний год.

– А ведь я и правда валяю дурака в этом театре, – сказала она, глядя на себя в зеркало. – Ну какая из меня актриса? Если я уйду, то спектакль не то что не пострадает, а только выиграет. Мэй Дуглас – вот кто с восторгом сыграет роль леди Макдуф, и во много раз лучше, чем это могла бы сделать я (будем справедливы). Ведь Стивен дал мне эту роль, потому что… надо быть честной… положил на меня глаз. Да только ему ничего не обломилось, и он начинает в последнее время злиться. Сегодня же на репетиции поговорю с ним. Тянуть дальше не имеет смысла.

Закончив этот внутренний монолог перед зеркалом, она достала свои старые записи и пролистала их, и ей снова захотелось оказаться в знакомой аудитории. «Город как среда обитания животных – психологический и социальный аспекты»…

Но вдруг само собой без всякого позволения с ее стороны перед ней выплыло лицо Руди и заслонило все остальное. Мишель увидела его совершенно отчетливо, до мельчайших подробностей. Она даже вспомнила тонкие складки у губ – следы перенесенного напряжения и смертельной опасности… И тени под глазами – ведь он недавно из госпиталя, у него еще не зажила нога. Какая подлая эта Белла – она, видите ли, «не могла решиться» сказать ему о своем предстоящем браке! Разве так поступают порядочные женщины? Но он любит ее – это понятно. Бедный, бедный…

Острая жалость к Руди сжимала ей сердце. И в голове вдруг как-то сама собой родилась мысль – совершенно дикая и абсурдная. Руди сказал, что Белла прислала ему письмо, но он не стал его читать. И теперь, конечно же, жалеет об этом. Им необходимо объясниться хотя бы письменно – Белла должна написать ему, и он должен получить ее письмо. Она наверняка станет оправдываться, наверное, найдет какие-то слова утешения, но и эти жалкие оправдания могут помочь Руди хоть отчасти облегчить душевную боль.

Кроме того, призналась она себе, ей очень хочется посмотреть на эту Беллу…

Она еще немного походила по комнате, посмотрела на себя в старинное настенное зеркало, которое принадлежало еще ее прабабушке, – Мишель в детстве играла, что она, словно Алиса, влезает внутрь этого зеркала и находит там сказочный мир, непредсказуемый и пугающий.

Ты хочешь, чтобы ему было хорошо? Чтобы он был счастлив? – спросила она себя. Да, очень! Как странно – тому, кого любишь, действительно можно желать счастья, даже если знаешь, что он будет счастлив не с тобой…

Любишь? Только не преувеличивай, Мишель! – отвечала она себе. Ну да, он тебе понравился, ты ему очень сочувствуешь. И хочешь помочь чисто по-дружески…

По-дружески? Почему же тебе хочется тогда то смеяться, то плакать, почему ты не находишь себе места при мысли, что Белла дорога ему как прежде?

Она подумала, что это уже похоже на судьбу – желать любимому мужчине счастья с другой.

Но решение крепло в голове Мишель. Через минуту она уже листала телефонный справочник. Лучше вообще искать не саму Беллу – ведь у нее теперь другая фамилия, а ее родителей. Профессор Николсон… Она набрала номер.

– Алло? – откликнулся низкий женский голос – пожалуй, не совсем молодой. Возможно, трубку взяла ее мать?

– Здравствуйте. Миссис Николсон?

– Я вас слушаю.

Мишель набрала воздух в легкие.

– Это говорит Зоя Маклауд (она машинально назвала имя и девичью фамилию матери). Мне нужна ваша помощь, миссис Николсон. Мы учились с Беллой, но давно не виделись, я потеряла ее лондонский телефон, а сейчас я проездом в Лондоне… из Абердина, и очень хотела бы с ней поговорить, – выпалила Мишель одним махом, скрещивая пальцы и произнося слова с легким шотландским выговором, как говорила до сих пор мама. – Я надеюсь, у Беллы все в порядке?