Только здесь

Я знала, Тео нелегко было открыться и заговорить об отце. Но разве не в этом состоял смысл отношений – в доверии? Я пыталась показать Тео, что мне можно доверять. Я знала, он имеет право на личное пространство, и все же мне было так больно оттого, что он по-прежнему что-то от меня скрывает, будто опасается моей реакции.

– У нас крепкие отношения, – возразил он. Его тон сменился. – Мы над ними работаем, Розалин.

Он вздохнул и запустил руку в волосы.

– Я не собирался с ним встречаться, не поговорив с тобой.

– Я понимаю, – мягко произнесла я. – Но почему ты раньше ничего мне не сказал?

– Потому что не хотел поднимать эту тему, ок? – проворчал он.

И хотя я и так уже все поняла, когда услышала эти слова от Тео, они меня поразили.

– Каждый раз, когда я говорю о нем, каждый раз, когда думаю о нем, я вспоминаю прошлое. И я ненавижу, когда это случается, потому что тогда я чувствую себя слабым. Воспоминания воскрешают все те эмоции, которые я хотел бы забыть навсегда. И я не желал, чтобы ты снова увидела меня в таком состоянии, особенно сейчас, когда в наших отношениях все так безоблачно.

На какое-то время я задумалась, переваривая услышанное, его слова не укладывались у меня в голове.

– Тео, – медленно произнесла я, дожидаясь, пока он посмотрит на меня. – Ты не можешь просто заглушать свои чувства в надежде, что они исчезнут. Ты не можешь такое игнорировать, об этом нужно разговаривать, это важно. Я не поменяю своего отношения к тебе только из-за того, что ты расскажешь мне о своих чувствах.

Выражение его лица смягчилось.

– Я знаю, – он снова подошел ко мне, я не отстранилась. – И я над этим работаю, правда.

Я промолчала; смотрела на обеденный стол, туда, где лежал телефон Тео. Экран все еще был разблокирован, и на нем светилось сообщение от его отца. Тео ласково взял меня за подбородок.

– Я не собираюсь с ним встречаться, – сказал он. – Пока идут разбирательства по делу, он не должен контактировать ни со мной, ни с мамой. Но он очень хочет поговорить. Я не знаю, как поступлю. Я пока не готов об этом говорить, для этого еще не пришло время.

Тео заглянул мне в глаза.

– Но ты станешь первым человеком, с которым я захочу это обсудить.

Я едва заметно улыбнулась.

– Я знаю, как тебе тяжело, правда, знаю. И когда ты захочешь об этом поговорить, я буду рядом. Я знаю, это все не столько про тебя, сколько про меня, но мне действительно нужно знать, что я могу доверять тебе.

– Розалин, – Тео посмотрел на меня, и на его лице появилось такое выражение, какого я никогда раньше не видела: мягкое и нежное. И я почувствовала, что он хочет обо мне заботиться, холить и лелеять – всегда. – Я доверяю тебе как никому другому на целом свете.

– Я тоже тебе доверяю, – глаза защипало от слез. Я быстро их сморгнула. – Но ты по-прежнему хранишь от меня секреты.

Я гнула свою линию.

Он отпустил мой подбородок, но я не сдвинулась с места, даже когда он взял меня за руку и сплел наши пальцы.

– Я больше не буду этого делать. Никогда. Больше никаких секретов.

Я посмотрела на него из-под ресниц.

– Обещаешь?

Он поднял мою руку и положил себе на грудь, туда, где сердце, прямо как в тот раз, когда мы целовались в канун Нового года.

– Положа руку на сердце.

Тем же вечером я рассказала родителям о нас с Тео. Они просто сидели и молча слушали, переглядываясь, но ничего не говоря в ответ.

Когда я закончила, они дали понять, что приняли это к сведению, кивнули и установили несколько новых правил. Я не обратила на них никакого внимания и вовсе не собиралась им следовать. А затем родители вернулись к себе в спальню, им хотелось обсудить новости. Они разговаривали тихо и приглушенно.

Но стены оказались тонкими, и мне все равно было слышно, что они говорят. Я поднялась на второй этаж, чтобы уйти к себе, но помедлила и не стала уходить с лестницы: мне хотелось еще немного послушать. Родители переживали и жаловались на безрассудство Тео. Их беспокоило, что я потрачу много сил и энергии на того, кто мне не подходит, и в конце концов он причинит мне боль, ситуация повторится.

Но хуже всего было то, что я волновалась о том же самом. Даже несмотря на обещания друг другу стать более открытыми и не держать друг от друга секретов, все эти переживания крутились у меня в голове и не желали уходить.

И мне просто пришлось поверить, что все то доверие, которым я его наградила, стоило того, что мы этого стоили.

Глава 22

Странным образом желание Тео исполнилось: буквально через несколько дней родители пригласили его на ужин.

Я привыкла к тому, что в отношениях с моими родителями периоды заботы сменялись периодами отчуждения. На какой-то миг мне удавалось увидеть за их холодностью тех, кем они были прежде, но в следующую секунду они отстранялись и общались со мной только по делу: хотели убедиться, что дома порядок и быт налажен. Но приглашение Тео было равносильно предложению перемирия. Они показывали этим, что уважают мои решения и хотят участвовать в моей жизни.