Только женщины

— Сейчас дождь пойдет, — заметил Трэйль.

Они спокойно переждали, пока косой дождь, хлеставший им в лицо, перестал, тени бури развеялись и горизонт снова очистился.

— Какое там странное облачко, — сказала Эйлин. — Что это? Опять предвестие дождя.

Она указывала на маленькое пятнышко на самом краю горизонта.

— Действительно, странное. Совсем как будто дымок от парохода.

В течение нескольких секунд они напряженно присматривались.

— Оно разрастается, — взволнованно вскричала Эйлин. — Джаспер, что это?

— Не знаю; не могу сообразить. — Он отошел подальше и затенил глаза ладонью, чтобы их не слепил блеск теперь безоблачного неба. — Не могу сообразить, — машинально повторил он.

Пятнышко разрасталось, превращаясь в большое расплывчатое пятно с более темным центром.

— Принимая во внимание, что ветер дует в нашу сторону… — начал было Джаспер — и запнулся.

— Да, да — так что же? — с живостью переспросила Эйлин и, так как он не ответил, она схватила его за руку и настойчиво повторила: — Джаспер, что такое? Что из того, что ветер дует в нашу сторону?

— Ну ей Богу же, так и есть! — шептал он, не слушая ее. — Ей богу, так. Ну да, я не ошибся.

— В чем? Да говори же! Я ничего не вижу, — умоляла Эйлин.

Но он все еще не отвечая, застыл на месте, как прикованный, не отводя глаз от горизонта.

Облачко постепенно расплывалось, светлело, и Эйлин уже различала на линии горизонта тоненькие зубчики, все придвигавшиеся и, видимо, связанные с черным пятнышком вдали.

— О, Джаспер! — воскликнула она, сама не понимая, почему у нее слезы на глазах, застилающие поле зрения.

— Это пароход, — сказал, наконец, Джаспер, поворачиваясь к ней. — И идет он из Америки. Как ты думаешь, американские женщины способны…

Пароход теперь вычерчивался совершенно ясно — высокая палуба, две высоченных дымовых трубы, и три мачты. Он шел наискосок, милях в пятнадцати от них, вверх по Каналу.

Они почувствовали себя, точно потерпевшие крушение моряки на безлюдном острове, которые видят пароход, но так далеко, что зова их он не услышит.

— Джаспер, как ты думаешь, что это значит?

— Пароход американский, — ответил он, все так же тихо и глядя сквозь нее, как бы не видя ее, — Неужели — неужели же возможно, чтобы Америка уцелела? Неужели она по-прежнему ведет торговлю с Европой, и только нас обходит, из боязни заразы? Почем знать — может быть пароходы уже несколько месяцев плавают по Ламаншу? Откуда мы знаем, что это первый?

— Нет, это первый. Я чувствую. Скорей, скорей! Едем сейчас же в Плимут, или в Соутгамптон. Я знаю, что он пристанет в Плимуте или в Соутгамптоне. На нем мужчины. Джаспер — мужчины! Женщины не решились бы идти с такой быстротой. Ты посмотри, как он быстро бежит. О, скорей, скорей!

Молча сбежали они с утеса, вскочили на велосипеды и покатили — с такой быстротой, как будто проехать надо было всего каких-нибудь десять миль я от того, доедут ли они вовремя, зависела жизнь всех женщин Англии. И, хотя потом, волей-неволей пришлось убавить скорость, все же к закату солнца они были в Плимуте.

Но никаких следов парохода в Плимуте не было видно. Кругом высились только брошенные громады таких ненужных теперь броненосцев и истребителей, огромных, злобных, бесполезных.

— Не здесь, значит, едем дальше, — молвила Эйлин.

Джаспер пожал плечами. — До Соутгамптона больше ста миль, если не все сто пятьдесят.

— Но мы должны, мы должны! — настаивала Эйлин.

Это было очевидно и для Джаспера. Он стоял в задумчивости с озабоченным напряженным лицом, словно решая какую-нибудь техническую задачу. Эйлин уже видала его таким и не сомневалась, что он сумеет найти выход.

— Мотор! — вырвалось у него, наконец, отрывистыми, короткими фразами. — Если б найти парафину, бензину и свечи — или хоть какого-нибудь освещения. Машины вряд ли заржавели, но грязи налипло в винтах. Парафину надо для чистки. Бензином опасно, при искусственном освещении. Пожалуй, на моторе можно… Надо попробовать…

Эту ночь Джаспер не спал вовсе, но Эйлин, сидя возле него в мягко катившем моторе, скоро перестала видеть темную ленту дороги и черную реку изгородей. К полуночи выплыла на небо луна, в третьей четверти, и задремавшей Эйлин грезилось, будто они мчатся в открытое море на крылатом корабле, и навстречу им несется луна, но странно! — нисколько не увеличиваясь. Она вздрогнула, проснулась и, к удивлению своему, увидала, что на дворе белый день, и с моря надвигается косой дождик с туманом.

— Идет! — сказал Джаспер, указывая на что-то поблескивавшее вдали, под ними.

Оба разом привстали в моторе, вглядываясь в отдаленное пятно дыма, темнившее тонкий туман.

— Он идет в Соутгэмптон, — сказал Джаспер, делая отчаянные усилия над собой, чтобы остаться спокойным.

ЭПИЛОГ

ВЕЛИКИЙ ПЛАН