Толковая Библия Лопухина. Ветхий Завет

Святой пророк Илия является в истории с поражающей внезапностью, как молниеносная стрела, мгновенно озарившая полуночное небо. О его месторождении существуют только неясные догадки. Судя по его названию «фесвитянин», можно думать, что родом он был из Фисвы, городка в верхней Галилее, откуда он, однако же, переселился за Иордан, где и жил в пустынях Галаада, со всей простотой и суровостью образа жизни пустынника. Оттуда он и явился внезапно на блестящих улицах Самарии. Необычайный вид этого чужестранца — босого, с длинными волосами на голове, в грубом плаще из верблюжьего волоса, с кожаным поясом на чреслах и посохом в руках — сразу должен был произвести немалое движение в преступной столице нечестивого царя; но пророк прямо направился ко дворцу и там перед лицом самого Ахава в кратких словах произнес страшный приговор Божий. «Жив Господь Бог Израилев, — сказал Илия, тем самым обличая гнусное нечестие и неразумие идолопоклонства, — в сии годы не будет ни росы, ни дождя; разве только по моему слову». Произнеся этот приговор, Илия удалился, избегая мщения нечестивой царственной четы. На время он укрылся у потока Хорафа, впадавшего в реку Иордан, где «вороны приносили ему хлеб и мясо» каждое утро и вечер. Но вот поток высох, потому что приговор Божий вступил в свою силу, и Илия должен был удалиться в Сарепту, город во владениях царя сидонского. Там он нашел приют у одной бедной вдовы, гостеприимство которой награждено было чудесным восполнением ее скудного запаса муки и масла и восстановлением к жизни ее сына, который был так сильно болен, «что не оставалось в нем дыхания». А засуха все еще продолжалась. Плодородные равнины колена Ефремова превратились в знойную, бесплодную пустыню, и в Самарии настал голод. Ахав со своим царедворцем Авдией отправился обозревать страну, чтобы убедиться в размерах постигшего ее бедствия. Он отправил гонцов во все концы царства и в соседние страны в поисках за Илией, но его нигде не находили. Тогда пророк явился сам, и прежде всего Авдию, повелевая ему известить царя о его явлении. Но лишь только трепещущий Авдий донес об этом Ахаву, как перед ним лично явился и сам Илия. «Ты ли это, смущающий Израиля?» — гневно спросил царь пророка. «Не я смущаю Израиля, а ты и дом отца твоего, — отвечал Илия, — тем, что вы презрели повеления Господни и идете вслед Ваалам». Чтобы доказать истину религии Иеговы и должность Ваала, Илия предложил сделать всенародный опыт через жертвоприношение, с условием, какой Бог скорее услышит молитву и низведет небесный огонь для сожжения жертвы. Ахав принял предложение и созвал жрецов Ваала в числе 450 человек. Опыт должен был происходить на горе Кармиле, с величавой вершины которой с одной стороны открывается вид на безбрежное море, а с другой — на богатейшие равнины Земли обетованной. Собралось множество народа, и Илия одиноко стоял против сотен жрецов и тысяч идолопоклонников. Жрецы Ваала устроили жертвенник и положили на него тельца. Когда их бог Ваал (бог солнца) начал подниматься с восточного небосклона, они приветствовали его появление дикими плясками, с причитанием и воплями: «Ваале, услышь нас!» Но не было ни голоса, ни ответа. «В полдень Илия стал смеяться над ними и говорил: кричите громким голосом, ибо он бог; может быть, он задумался, или занят чем-либо, или в дороге, а может быть, и спит, так он проснется». Жрецы еще более забесновались, крича до неистовства и нанося себе удары ножами и копьями, так что истекали кровью. «Но не было ни голоса, ни ответа, ни слуха». Дневное светило, которое безумно боготворилось ими, скатилось с небосклона и скрылось в волнах Средиземного моря. Тогда очередь была за пророком Бога живого. Подозвав к себе народ, Илия воздвиг жертвенник из двенадцати камней, по числу колен Израилевых, окопал его рвом, который наполнил водой, и, положив жертву, произнес пламенную молитву к Богу, прося Его показать идолопоклонникам, что Он есть единый истинный Бог, Бог отцов заблудшего народа. Тогда внезапно сверкнул огонь и истребил не только жертву, но и воду во рве. «Увидев это, весь народ пал на лице свое и сказал: Господь есть Бог! Господь есть Бог!» По отношению к идолослужителям приведено было в исполнение постановление Моисеева закона: все жрецы были схвачены и избиты на берегах потока Киссона. Бедствие тотчас же прекратилось. На западе с моря поднялось облачко, как предвестник дождя, и вся страна ожила от обильной влаги. Ахав с радостью поскакал в свою летнюю резиденцию Изреель, и торжествующий Илия, «опоясав чресла свои, бежал пред Ахавом до самого Изрееля», на расстоянии двадцати восьми верст. Но оттуда он должен был скоро удалиться: Ахав признал силу Бога Израилева, но все происшедшее только еще более распалило злобную ярость Иезавели. Она решилась скорее умереть, чем оставить Илию без отмщения за избиение ее жрецов и пророков. Безумствуя от злобы, она послала передать Илие грозную весть: «Если ты Илия, то я Иезавель; пусть то и то сделают мне боги, и еще больше сделают, если я завтра к этому времени не сделаю с твоей душой того, что сделано с душой каждого из них», т. е. ее жрецов.