Толкование Апокалипсиса

«очи, как пламень огненный, и ноги подобны халколивану»– см. комм, на 1, 14–15. Так как в городе действовало много литейных цехов, сравнение с огнем и халколиваном должно было быть особенно понятно фиатирцам.

¹⁹ знаю твои дела и любовь, и служение, и веру, и терпение твое, и то, что последние дела твои больше первых.

«последние дела твои больше первых» – трудно сказать, за что именно удостоились фиатирцы такой похвалы. Может быть, у них происходил духовный рост, или изменялась, проникаясь христианским благочестием, сама их жизнь, или же успешно распространялось Евангелие среди язычников. Или же имело место все это вместе взятое.

Вообще рост, движение вверх – очень важная черта для христиан. Истинная христианская жизнь возможна только в движении: остановка движения вверх является не остановкой, но началом движения вниз. Забывая заднее, простираюсь вперед, говорил апостол Павел.

²⁰ Но имею немного против тебя, потому что ты попускаешь жене Иезавели, называющей себя пророчицею, учить и вводить в заблуждение рабов Моих, любодействовать и есть идоложертвенное.

Некоторые считают, что имя Иезавель употребляется здесь в смысле нарицательном, являясь олицетворением некоторого гностического лжеучения. Другие же видели в Иезавели реальное историческое лицо: лжепророчицу, жившую в Асии в I веке.

Прообразом фиатирской лжепророчицы является известный ветхозаветный персонаж – израильская царица Иезавель, жена царя Ахава. Она была дочерью финикийского царя и известна тем, что отвращала народ Божий от поклонения истинному Богу, насаждая языческие культы Ваала и Астарты. Она истребила Божиих пророков и собрала вокруг себя четыреста пятьдесят лжепророков вааловых. Она запятнала себя неистовым язычеством, развратом, чернокнижием и многими другими беззакониями.

Чему учила фиатирская Иезавель, доподлинно неизвестно. По мнению некоторых, ее учение сводилось к тому, что христианам следует подстроиться под жизнь окружавшего их языческого общества.

Нужно вспомнить, что языческая религия насквозь пронизывала жизнь античного человека. Почти все государственные, общественные, культурные, народные, семейные традиции так или иначе были связаны с язычеством. Все общественные праздники, все семейные, или военные, или местные городские торжества включали в себя приношение жертвы какому-либо чтимому богу и употребление в пищу идоложертвенного. Например, в случае семейного праздника собравшиеся родственники приводили в храм жертвенное животное – быка, овцу и др., которое закалывалось, и мясо разделялось на три части: одна сжигалась на жертвеннике перед изображением бога, вторая доставалась жрецам, а третью отдавали приносившим жертву людям. Из этой последней приготовлялись блюда, которые и съедались за праздничным столом, иногда здесь же, в трапезной храма, а иногда дома.

Совершенно очевидно, что участвовать в таких праздниках (а они случались часто) христиане не могли. Также совершенно очевидно, что их неучастие бросалось в глаза и его невозможно было скрыть. Через такое свое поведение христиане становились белыми воронами, что, конечно, почти всегда рождало у населения неприязнь по отношению к ним.

В качестве иллюстрации этой типичной для первых веков ситуации можно указать на жизнеописание святых мучеников Фиатирской церкви: епископа Карпа и пострадавших с ним Папилы, Агафодора и Агафоники (память 13/26 октября). Святые были обвинены перед римскими властями именно в том, что не участвуют в гражданских языческих празднествах. После этого они были арестованы и преданы на мучения и казнь. Произошло это в 251 году, в царствование императора Декия.