Толкование Евангелия

6. Итак, Христос был всеведущ и всемогущ, безгрешен и гениален. Он принес людям такое учение, которое исполняющие его на основании личного опыта признают учением действительно божественным, принесенным от Бога.

Кто же был Христос, обладавший такими свойствами? Чтобы не ошибиться в суждениях о Нем, послушаем, что Он Сам говорил про Себя.

На первых страницах Евангелия мы читаем, что двенадцатилетний Иисус назвал Бога Своим Отцом. Хотя все люди считают Бога Отцом своим Небесным, но из слов двенадцатилетнего Иисуса видно, что Он говорил о Боге как лично о Своем Отце, а не как об Отце всего человечества. Зачем было вам искать Меня (вне храма)? или вы не знали, что Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему? Так ответил Он Своей Матери на Ее упрек. Если бы Он говорил о Боге как об Отце всего человечества, всего сущего, то, в таком случае, не Он Один, а все люди должны были бы находиться в том, что принадлежит их Отцу. Но Он говорил не о всех людях, а исключительно о Себе; следовательно, говоря о Боге, Он говорил о Нем как о Своем личном Отце, а о Себе как о Сыне Божием (Лк 2:42–49).

И после, когда Иисус выступил на общественное служение, Он всегда называл Бога Своим личным Отцом, а Себя Его Сыном, Сыном Божиим. Правда, Он чаще называл Себя Сыном Человеческим, чем Сыном Божиим; но, именуя Себя так, то есть говоря о Себе как о Человеке, Представителе всего человечества, Он всегда разъяснял, что, будучи Человеком, Он не перестает быть Сыном Божиим.

Когда Нафанаил, пораженный всеведением Иисуса, сказал Ему: Ты Сын Божий, Ты Царь Израилев, то Иисус ответил ему: ты веришь, что Я Сын Божий потому, что Я тебе сказал: Я видел тебя под смоковницею; увидишь больше сего… отныне будете видеть небо отверстым и Ангелов Божиих восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому (Ин 1:49–51). Называя Себя Сыном Человеческим после того, как Нафанаил признал Его Сыном Божиим, Иисус не отверг этим признания Нафанаила; но Он предвидел, что Его Человечество может в будущем соблазнить как самого Нафанаила, так и других учеников Его, и потому обратился к Нафанаилу со словами, в которых выражена следующая мысль: Ты поверил, что Я Сын Божий, потому, что Я обнаружил перед тобою Свое всеведение; но ты видишь, однако, что Я – Человек, Сын Человеческий; и это может соблазнить тебя, поколебать веру, которую ты только что исповедал; но для того, чтобы вера твоя в Меня как Сына Божия не поколебалась, ты и другие ученики мои будете видеть небо отверстым и ангелов Божиих восходящих и нисходящих ко Мне, то есть находящихся в служебном ко Мне положении, в подчинении Мне, конечно, не как Человеку, а как Сыну Божию.

Вскоре после того, придя в Иерусалим и войдя в храм, Иисус увидел, что храмовые дворы обращены в базарную площадь. Изгнав находившийся тут скот и опрокинув столы меновщиков, Он сказал продающим голубей: Возьмите это отсюда и дома Отца Моего не делайте домом торговли (Ин 2:14–21). Надо заметить, что разведением и продажей голубей по дорогой цене занимались сами первосвященники, а потому следует признать, что с таким повелением Иисус обратился к ним. И первосвященники поняли, что Иисус называет Бога Своим личным Отцом, а не Отцом всех евреев и всего человечества; иначе они возразили бы Ему примерно так: «Ты говоришь об Отце нашем Небесном и именем Его повелеваешь; но ведь Он такой же Отец и нам, как Тебе». Однако ничего подобного они не сказали Ему, а спросили только: каким знамением докажешь Ты нам, что имеешь власть так поступать? то есть: каким знамением Ты докажешь нам, что Бог – Твой Отец, а Ты – Сын Божий?

В беседе с Никодимом Иисус прямо назвал Себя Сыном Божиим, а чтобы Никодим не мог подумать, что все вообще люди – такие же сыны Божий, Иисус назвал Себя Единородным Сыном Божиим. Говоря о Себе сначала как о Сыне Человеческом, Который должен быть вознесен на крест, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную, Иисус тотчас же назвал Сына Человеческого, то есть Себя, Единородным Сыном Божиим (Ин 3:13–18).