Толкование на Евангелие от Иоанна. Том I

Таков обычай у невежд: наиболее возвышенное учение они всегда осуждают и превышающее их ум созерцание невежественно отклоняют, так как сами не понимают. А между тем, наоборот, им следовало старательно учиться и развиваться вместе с тем, что им говорится, а не восставать против столь премудрых слов и называть жестоким то, пред чем надлежало изумляться. С ними случается подобное тому, чему можно видеть подвергающимися лишившихся зубов. Прибегая к нежной пище, они часто порицают более полезные из съедобных предметов и иногда охудшают лучшее, не признавая свой порок за причину, которая вынуждает их отказываться (от более полезной пищи). Воспитанные в невежестве и не обладая хорошим умом, они боятся знания, которое им подобало приобретать даже и очень большими трудами и достигать с самым сильным старанием. Так, человек духовный будет услаждаться словами Спасителя нашего и предпочтет взывать со всею справедливостию: «Как сладки гортани моей словеса Твои, — лучше меда для уст моих!» (Пс. 118, 103). Душевный же иудей (человек), безрассудно считая безумием духовное таинство и словами Спасителя призываемый восходить к подобающему человеку разумению, всегда ниспадает в обычное ему безумие (1 Кор. 2, 14; 1, 18–23), худое называя хорошим, а хорошее худым, по слову Пророка (Ис. 5, 20).

И в этом также он оказывается патриотом и подражателем невежества своих предков. Те, получая манну от Бога и участвуя в вышнем благословении, увлекались к обычной своей худости, требовали египетских зловонных трав — лука и чеснока и желали иметь котлы с мясом. Эти же, призываемые к получению животворной благодати Духа и Хлеба Истинного, научаемые вкушать Пришедшего от Бога и Отца, уклоняются к обычному своему заблуждению, «будучи более сластолюбцы, чем боголюбцы» (2 Тим. 3, 4). И как и предки их порицали питание манною, дерзая говорить: «душа наша иссохла (изнывает)» от манны этой (Числ. 11, 6), так и они опять отвергают Истинный Хлеб, не стыдясь говорить: Жестоко (есть) слово это.

Посему должно быть мудрыми слушателями (учениками) Божественных таинств, надо быть опытными меновщиками, чтобы знать настоящую и поддельную монету, ни к тому, что усвоено верою, несвоевременно не ставить неразрешимых вопросов, ни к тому, что требует исследования, не расточать веры, иногда вредной, но всему, что сообщается, воздавать должное и идти как бы прямою стезею, отказываясь уклоняться в ту и другую (от нее) сторону. Царским путем подобает шествовать идущему в правоту веры Христовой.

Сие (ли) [509]вы блазнит? Аще убо узрите Сына Человеческаго восходяща, идеже бе прежде? (6, 61–62)

Вследствие превеликого невежества своего некоторые из научавшихся Спасителем Христом соблазнялись при словах Его. Поскольку они слышали от Него: «истинно, истинно говорю вам, если не едите плоти Сына Человеческого и (не) пьете Его крови, не имеете жизни в себе» (Ин. 6, 53), то предполагали, что Он призывает их к какой-то звероподобной жестокости, так что повелевает бесчеловечно есть плоть и пить кровь и заставляет делать то, что страшно даже и услышать. Не знали ведь они красоты таинства и определенного о Нем прекрасного домостроения, но рассуждали об этом в себе самих приблизительно так: каким это образом человеческое тело может внедрить в нашу природу жизнь вечную — и какую может принести пользу в отношении к бессмертию единоприродное с нами (тело Христово)? Поэтому Христос, разумея их помышления в себе самих, ибо «все обнажено и открыто очам Его» (Евр. 4, 13), опять вспомоществует им и многоразлично руководит к восприятию того, чего они еще не знали. Весьма неразумно, говорит Он им, вы соблазняетесь по поводу этих слов Моих. Если вы, хотя и часто тайноводствуемые Мною, еще не достигли веры в то, что Мое тело может сообщить вам жизнь, то в каком же расположении духа вы должны оказаться, когда будете видеть его (тело) возлетающим даже на небо? Ведь Я обещаю не только то, что взойду на самое небо, дабы не говорили вы опять этого «как?», но и пред вашими глазами предстанет это зрелище, постыжающее всякого возражателя. Если же, говорит, будете видеть на небо восходящим Сына Человеческого, то что тогда опять скажете? Ведь вы будете изобличены в безмерном неразумии. В самом деле, если вы думаете, что Моя плоть не может сообщить вам жизни, то как же это она взойдет на небо подобно пернатому? Если она не может животворить, потому что не имеет животворной природы, то как же она будет двигаться в воздухе, как взойдет на небеса? Ведь и это точно так же невозможно для плоти. А если она восходит вопреки природе, то что же воспрепятствует ей и животворить, хотя и не имеет животворной природы, поскольку дело касается собственной ее природы? Явивший небесным земное может соделать его и животворным, хотя по собственной своей природе оно и подвержено тлению.