Показал иудейскую «ревность не по разуму», как и Павел говорит (Рим. 10, 2), но весьма заблуждающеюся и идущею не по прямому пути, хотя и думающею о себе, что она проявляется ради Бога. Ведь защищая заповедь Моисея, они думали, что благоугождают Богу, дарователю закона, и, сражаясь с заповедями Христовыми, несчастные надеялись получить немалую славу. Вот почему и на проповедников евангельского учения они сильно нападали, но не знали, что должны впасть во все безумие и что чрез бесчестие в отношении к Сыну прегрешают против Самого Бога и Отца, даже более — оказывались совершенно не ведающими того, кто есть Отец и также кто — явившийся из Него Сын. И удивительное дело — Моисея премудрейшего они спешили венчать высочайшими почестями, бывшего служителем закона, который чрез Ангелов (ср. Гал. 3, 19 и Евр. 2, 2), а Господа нашего Иисуса Христа, открывавшего неизреченную волю Отца, говорившего ясно: «От Себя не творю ничего, но пославший Меня Отец Сам Мне заповедь дал, что скажу и что изреку» (Ин. 8, 28 и 12, 49), не медлили облечь самыми последними бесчестиями, хотя Ему сочудотворил Бог и Отец и чрез чувственный глас с неба свидетельствовал, ясно восклицал и говорил: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Я возблаговолил» (Мф. 3, 17). Таким образом, несомненно, что, если кто решится жестоко нападать на проповедников Божественного слова, тот окажется в неведении всей вместе Святой и Единосущной Троицы. Ведь не знает и Отца тот, кто ставит, в своем собственном воображении, явившегося из Него Логоса вне подобающей Ему славы. В самом деле, разве у могущих наиразумнейшим образом понять природу вещей не должно быть без всякого сомнения принятым, что, как скоро Он единосущен Отцу, то и будет говорить, конечно, согласное с волею Отца, а как имеющий Его общником славы будет иметь Его, конечно, и сооскорбляемым всем тем, чем кто-либо нападает на Него (Сына). Таким образом, в этих словах Господь наш Иисус Христос защищается и как бы обвиняет иудейские дерзости, налагая поэтому тяжкий и губительный приговор на тех, которые бесчестят Его своею жестокостью к самим святым апостолам. Ведь не на них собственно должно обращаться прегрешение, но направляться на Самого Того, Кто налагает служение Божественного апостольства, как, без сомнения, и к Самуилу святому некогда говорил о сынах Израилевых, «что не тебя уничижили, но Меня уничижили» (1 Цар. 8, 7).
Итак, весьма опасным оказывается делом не хотеть воздавать святым подобающую им почесть, ибо прегрешение против них должно простереться и на Пославшего их.
Не ради, утверждает, чего другого Он вел к ним речь об этом, как для того, чтобы они знали, что, ради Него подвергшись искушениям греха, они непременно получат славу за это. Ведь не для того, говорит, Я предрек, чтобы ослабить силы вашей души и вызвать преждевременный страх в вас от знакомства с ожидающим вас. Напротив, Я наперед дал вам знать это, чтобы вы двоякую отсюда получили пользу. Во-первых, вспомнив, что предрек Я, вы будете удивляться Моему предведению и самое время наступления испытаний послужит вам в удовлетворение и укрепление вашей веры, ибо ведающий будущее разве может не быть Богом по природе? А кроме того, и другое, именно: предуготовленный и наперед знающий, что должно случиться с ним, будет подвержен более слабому страху, легко будет преодолевать все, кажущееся ужасным, и приобретет ум твердый в самих испытаниях, ибо страдание, случающееся нечаянно вопреки ожиданию, думаю, поражает гораздо сильнее. Так и Псалмопевец говорит: «Приготовился я и не смутился» (Пс. 118, 60). Итак, повелевает ученикам вспоминать, что Он благополезно и необходимо предрек им будущее, ибо было несомненно, что, веруя и поэтому тому, что Он есть Бог Истинный, — ведь Истинному Богу свойственно знать все — они легко будут веровать и тому, что избавит их от бедствий.