Толкование на Евангелие от Иоанна. Том II

Пойми же опять и уразумей точно, как Он явил Себя живою и ипостасною силою Бога и Отца, посредством Которой все совершает. Ведь восклицая и говоря: Соблюди их, не удовольствовался только этими словами, но опять искусно ввел и Себя Самого как действующую в этом охранении силу и орудие Родившего Его, ибо говорит: Соблюди их в имени Твоем, что дал Ты Мне. Заметь точность выражения. Наблюдение над нами и промышление уделяя и усвояя одной только Божественной природе, тут же утверждает, что по причине человеческого вида Его Ему данным оказывается то, что присуще Его природе, то есть «имя выше всякого имени» (Флп. 2, 9). Поэтому и говорим, что Сыну это принадлежит по природе, как (рожденному) от Отца, а по человечеству — в качестве дара, так как принимает как человек, поскольку это относится к подобному с нами человечеству Его. Ведь человек не есть Бог по природе, а Христос — Бог по природе, хотя мыслится человеком, потому что от нас.

Впрочем, хочет в полном единомыслии и согласии желаний сохранять учеников, как бы соединенных друг с другом душою и сердцем, — и законом мира и взаимной дружбы связывает в некий неразрывный союз любви, дабы они достигли такого единения, чтобы отобразом и природного единства, разумеемого в Отце и Сыне, стало их добровольное соединение, то есть нерасторжимым и неослабным, не отвлекаемым никакими мирскими предметами или страстями к несходству желаний, но сохраняющим в единстве благочестия и святости неослабною силу любви, как это и действительно случилось. Так, в Деяниях Апостолов читаем: «(У) множества верующих было сердце и душа одна» (Деян. 4, 32), очевидно в единении Духа. То же самое высказано и самим Павлом: «Одно тело и один дух» (Еф. 4, 4) — «одно тело многие мы (есмы) во Христе, ибо все от одного хлеба причащаемся» (1 Кор. 10, 17; ср. Рим. 12, 5) и все в одном Духе Христовом помазаны. Как будущих сотельников (Еф. 3, 6), причастников одного и того же Духа, и желает охранять Своих учеников в единстве духа, отнюдь не расторжимом, и единомыслии невредимом.

Если же кто подумает, что и другим образом объединяются ученики, подобно как одно суть Отец и Сын не по одной только сущности, но и по волению, ибо одно желание во Святой Природе и одна и та же во всем воля, тот может понимать и так и не уклонится от надлежащего разумения, так как у истинных христиан можно видеть единство желаний, хотя единосущие в нас и не таково, как в Отце и сущем из Него и в Нем Сыне.

Егда бех с ними, Аз соблюдах их в имени Твоем, еже дал еси Мне, и сохраних их, и никтоже из них погибе, токмо сын погибели, да Писание исполнится. Ныне же к Тебе гряду [360] (17, 12–13)

Речь Спасителя постепенно переходит к более ясному изложению и неясное вначале теперь разъясняет и раскрывает, как бы из облачного неба переменяясь в ясную погоду. Блаженные ученики полагали, что великий вред принесет им удаление Спасителя, очевидно разумеемое с телом, ибо ничто не может препятствовать Ему как Богу присутствовать с теми, с кем пожелает. Но они предполагали, что никто не будет охранять их, когда Христос вознесется на небо, и они подвергнутся всяким бедствиям, так как совсем никого не будет изъемлющего их из рук притеснителей, напротив — они подпадут под власть тех, которые беспрепятственно будут делать с ними все, что им пожелается, и подвергать их всяким преследованиям.

Но хотя и премудрыми и Отцами и светилами вселенной сделались они, однако ж без всяких колебаний считаем должным сказать, что им надлежало иметь в виду не одно только плотское присутствие Спасителя нашего Христа, но знать, что если и удалялся от присутствия с ними по плоти и хотя не был видим телесными очами, однако ж без всякого сомнения подобало представлять Его присутствующим и находящимся с ними всегда по Его Божественной власти. В самом деле, разве Бог может лишиться Своих свойств или что воспрепятствует владычествующей всем Природе и в состоянии остановить Ее как бы по необходимости в действенном проявлении Ее свойств? Ведь действенностью и силою Божества служит быть везде, наполнять неизреченно небо, наполнять также и землю, все вмещать и ничем не быть вмещаемым, ибо Бог не объемлем местом и не ограничен ни пространством, ни какими-либо пределами. Ничего такого не допускает бескачественная, беспредельная и бестелесная природа.