Толкование на Евангелие от Иоанна. Том II

Что Он не желает быть причисленным к разряду существ тварных и занимающих рабское положение, но, напротив, устремляет Свой взор на присущую Ему по природе свободу, хотя и находился в образе раба, это можешь уразуметь и из следующего. Прибыл Он (однажды) в Капернаум, как читаем в Евангелиях. И вот собиратели установленной законом дидрахмы (подати на храм), приступив к Петру, говорили: «Учитель ваш не даст ли дидрахму?» И так как Христос узнал об этом, то надлежит знать, что ответил Он Петру: «Цари земли с кого берут оброк или подати? С сынов или с чужих?» И когда Петр премудро и вразумительно признал, что чуждый царственного достоинства, поскольку это касается до рода (царственного) и (вообще) какого-либо близкого родства (с царем), должен подлежать законам или податям, Христос тотчас присоединил, свидетельствуя об истинно присущем Ему Божественном достоинстве: «Следовательно свободны суть сыны» (Мф. 17, 24–26). Если бы был сораб, а не Сын Истинный, рожденный из сущности Отца, то почему, всех других подвергая податям, как чужих по роду взимающему подати [252] и занимающих положение рабов, одному только Себе усвоил свободу? Собственно и истинно подобающее одному только Божеству к нам применяется иносказательно, а Ему принадлежит истинно, так что, если кто точно рассмотрит природу тварей, тот, без сомнения, найдет вполне подобающими ей как название, так и состояние рабства. А если некоторые из нас почтены славою свободы, то в неистинном смысле обладают тем, что подобает Одному только Богу.

Кроме того, с великим удовольствием спросим у них и вот что: назовут ли они Павла богоносным потому, что Христос обитал в нем чрез Своего Духа, или же своею болтовнею отвергнут и это? Если скажут, что он не был истинно богоносным, то этого будет достаточно для того, чтобы заставить всех наконец отвращаться от их болтовни и питать крайнюю ненависть к ним, как не стесняющимся высказывать всякие нелепости. Если же, избегая сего, захотят говорить истину и признают его истинно богоносным, по причине обитания в нем Христа, то разве не окажутся крайне нечестивыми их речи о том, что Сын чужд сущности Бога и Отца? Ведь Павел уже не богоносен, как скоро Сын не есть Бог по природе. Но иногда имеют стыд и они, хотя их речи отличаются лукавством и злоумышлением, — они назовут Сына Богом, однако ж Он по природе не рожден от Бога. Но каждый, без сомнения, легко уличит их и в этом. Как может быть Богом, если не рожден от Бога по природе? Кроме того, скажем вот что. Ты говоришь, что Сын есть Бог по природе. Но разве Тот, Кто есть Бог по природе, может быть богоносным или причастным Богу? Ведь нельзя быть причастником самого себя. И для чего Бог будет обитать в Боге, как другой в другом? Если воспринимаемое по природе есть то же, чем мыслится и обитающее, то какая же, наконец, будет надобность в причастии (одного другому)? Если же как Он (Сын) обитал в Павле, таким же самым образом и Отец в Нем (Сыне), то как же не окажется богоносным подобно Павлу, отнюдь уже не будучи Богом по природе, как нуждающийся в высшем, то есть обитающем в Нем Боге?

Потом, кроме этого, и еще нечто придумывает этот смелый противник наш и посредством многих доказательств, как воображает он, пытается распространить свое учение. Говорю об этом потому, что считаю нужным коснуться всех его слов и широко исследовать присущее ему богоборное намерение, чтобы ясно был изобличен в том, что ставит Единородного в числе творений и, приукрашенными обманами рассыпав нечестие на Него, он жалкий (еретик), хотя и соисповедует (с православными) Его Богом, но, отнимая у Него истинное Божество по природе, думает как-либо укрыться от взирающих на саму истину.

Он пишет вот что: «Но как о нас говорится, что мы в Нем находимся, хотя имеем не смешанную с Ним ипостась, таким же самым образом и Сын, пребывая в Отце, имеет (однако же) различную от Нерожденного сущность».