Толкование на Евангелие от Иоанна. Том II

Но как единое может и различаться? Ведь Петр есть Петр, а не Павел, и Павел не Петр, однако ж остаются неразличными по природе, ибо одна у обоих сущность, и то, что связано единством природным, должно иметь совершенно одинаковую сущность.

Для чего говорим это?

Наша цель показать, что те (еретики), нечестиво мудрствуя, лишают Сына Божества по природе, не оставляя Ему, как мы уже прежде сказали, ничего более относительного свойства с Отцом и Богом. В противном случае по какой причине, приняв нас в пример рассуждения, говорят: «Как мы имеем не смешанную с Ним ипостась, будучи в Нем, так и Он отдельную от Бога имеет сущность, хотя и говорится, что Он в Нем»? Не для всех ли очевидно его злоумышление? Не скажет ли каждый основательно, что выдумавший столь нелепое рассуждение есть один из предвозвещенных Духом обманщиков? Что пишет нам в Послании Иуда, ученик Спасителя? «Вы же, возлюбленные, помните слова, предреченные апостолами Господа нашего Иисуса Христа, что говорили вам о том, что в последнее время придут обманщики, по своим похотям ходящие нечестивым; это суть отделяющиеся, душевные, Духа не имеющие» (Иуд. 17–19), ибо никто, вообще говорящий Духом Святым, не скажет чего-либо против славы Единородного — это, полагаю, означают слова: «анафема Иисус» (1 Кор. 12, 3). Люди душевные и несчастные, имеющие сердце, лишенное Святаго Духа, отделяют Сына от Отца, говоря, что Он имеет существенное разделение, как, без сомнения, и твари, и каждое из Его созданий, и думая, что Он в Отце находится так же, как мы в Нем.

А что дерзнувшие писать это дошли до крайнего предела невежества, вот опять рассмотрим это от Божественного Писания, насколько доступно, и постараемся показать слушателям, что иначе мы находимся в Сыне и совершенно другим образом Сын в собственном Отце. Ведь не как образуемый по Нему свободными добродетелями Он есть образ ипостаси Его и поэтому находится в Нем, но как в природном тожестве с Ним находящийся и имеющий одну с Ним сущность. Свидетелем нам в этом да призовется премудрейший Иоанн, говорящий: «И общение наше с Отцом и с Сыном Его Иисусом Христом» (1 Ин. 1, 3). Как же, по их словам, или каким образом, по их утверждению, мы должны иметь общение с Отцом и с Сыном Его Иисусом Христом? Если мы думаем, что как бы чрез соединение своей сущности с Божественною природою, или с Отцом и Сыном, мы находимся в Них, а не к подобию желаний (согласию с волею Бога) относится наше общение с Ним, то разве мы могли бы иметь такое общение с Отцом и Сыном, не будучи единосущны с Ними? Или, наконец, рассуждая достойным смеха образом, необходимо будет сказать, что, рассекая свою природу, одну половину Отцу, а другую себе самим и Сыну отдаем и таким образом, думаем, находимся в Них. Или же, избегая безумной речи, скажем, что мы приобретаем себе благодать общения (с Богом) стараниями осиять свою душу свободными добродетелями и сообразностию с Божественною и неизреченною красотою. Станем ли утверждать, что так именно Сын находится в Отце, то есть имеет относительное и приобретенное общение с Своим Родителем? Но зачем в таком случае посредством тожества и подобия дел желает привести наш ум к непоколебимой вере в то, что Он находится в Отце и в свою очередь Отца имеет в Себе? Разве не оказывается для всех очевидным и истинным, что Он, желая, чтобы исследовался нами блеск Его дел, показывает Себя равносильным Своему Отцу, так что уже никакого основания не имеет разделение по сущности и природное различие, как скоро и Он и Отец отличаются равными достоинствами?