Толкование на Евангелие от Иоанна. Том II

Указывая на то, что преимущественно тогда будет яснейшее откровение таинства в нас, когда мы будем созерцать себя живыми по подобию с Ним, говорит: «Живу Я, живы будете и вы» (Ин. 14, 19), в чем ум каждого удостоверяется уже не посредством того, что он услышал и чему поверил только, но посредством того, что он может иметь, уже получив исполнение обетования. Исполнение слов есть, конечно, самое сильное средство для убеждения и удостоверения. Но чтобы мы не думали, что наслаждение столь славным даром может принадлежать всем безразлично, хотя бы некоторые и не были добры и осияны Божественным страхом, Он, тотчас же введши в речь лицо любящих Его, тем самым ясно показал, что не другим каким людям можно получить столь несравненную благодать, как только решившимся проводить наилучшую жизнь. Таковы именно любящие Его. Если Христос и воскресит тела всех людей, ибо восстанут добрые и злые, но не всем безразлично дано будет ожить к славе и блаженству. Очевидно, одни, получив воскресение только для наказания, будут иметь жизнь горше всякой смерти, а другие, проводя в блаженстве вечные годы, будут жить истинно превожделенною и святою жизнью. Что имеющие во время суда получить от Христа приговор о наказании останутся непричастными блаженной жизни, хотя и получат общее со святыми оживление, на это указывает в словах: «Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а не повинующийся Сыну не узрит жизни, но гнев Божий пребывает на нем» (Ин. 3, 36). Заметь, что хотя и все, как добрые, так и злые, ожидают воскресения, однако ж подлежащие обвинению в непослушании отнюдь, говорит, не узрят жизни, без сомнения, называя жизнью не одно только воскресение, но со всею справедливостью именно воскресение во упокоении и славе и блаженстве, конечно духовном, а не другом каком. Духовным же образом блаженства является совершенное знание о Боге и точное откровение Христовых тайн, являющее нам не в зеркале опять и в загадке, как теперь, неясные черты искомого, но всецело ясное и светлое в нас и делающее ведение совершеннейшим, «ибо что отчасти, упразднится», по слову Павла (1 Кор. 13, 10).

Итак, Господь наш Иисус Христос, научая нас тому, что обетование о (будущем) откровении (славы) всего более подобает и свойственно исполнителям Его Божественных наставлений, а не думающим и делающим противное, весьма благополезное к сказанному присоединил слова: Имеющий заповеди Мои и блюдущий их, сей есть любящий Меня. «Имеет заповеди» тот, кто принял веру и посредством хорошей памяти внес в свой ум чистое и ясное наставление евангельских заповедей, а также исполняет их деятельно и старается отличаться славою своих дел. Итак, совершен и всецело предан благочестию отличающийся и верою и делом как засвидетельствованный в святости, соответствующей учению Христа, ибо «при устах двоих или троих свидетелей должно стать всякое слово», по написанному (2 Кор. 13, 1; Втор. 19, 15). Такового-то справедливо возлюбит Бог Отец, но нисколько не менее и Сын, ибо как единосущен Он, так и соволитель (συνεθελητής) Своему Родителю. При одной сущности одно, конечно, и желание, и цель во всем одна, и нет никакого разногласия или разделения на различные желания.

И удостоившимся Божественной любви Он обещает подать славную награду и увенчать их превышающими слово дарами, ибо «явлю, говорит, ему Самого Себя». Чистые речи о Боговидении будут у чистых (людей), Христос сияет между ними, очевидно, чрез Своего Духа световодя их во всем нужном и неизреченными некиими светочами в их умах открывая Себя и являясь. А раз принявшие Его будут блаженны и ревностны к Нему. Таковым, мне кажется, пророк Давид говорит: «Послушаю, что будет говорить во мне Господь Бог» (Пс. 84, 9). Так же и сам Божественный Апостол, пишущий нам в Послании: «или доказательство требуете того, что во мне говорит Христос?» (2 Кор. 13, 3). Ведь Он говорит в святых чрез Духа, открывая тайны как о Себе Самом, так и, кроме того, другие. Поэтому-то, точно уразумев их, они говорят то: «Нам открыл Бог чрез Духа» (1 Кор. 2, 10), то опять: «Мы же ум Христов имеем» (1 Кор. 2, 16), называя умом Дух Его.

Глагола ему Иуда не Искариотский: Господи, что бысть, яко нам хощеши явити ся, и не мирови? [266] (14, 22)