Толкование на Послания святого апостола Павла. Часть 2

По сей причине обличай их строго. Так как они, говорит, лжецы, что объясняется их коварством, и чревоугодливы, то для них нужно сильное и обличительное слово, ибо кротость для них бесполезна. Как тот, кто укоряет кроткого человека, губит его, так и тот, кто льстит бесстыдному человеку, портит его, не давая ему узнать себя самого. Здесь, говорит апостол, не чужих должно обличать, а своих.

13—14. Дабы они были здравы в вере, не внимая Иудейским басням и постановлениям людей, отвращающихся от истины.

Итак, здравие состоит в том, чтобы не вводить ничего ложного, ничего чуждого вере; подобно как подчинить себя закону не значит смело уповать на веру, что ее достаточно, чтобы спастись. Это немаловажная ошибка. Иудейские обычаи – вдвойне басни: и потому, что они – несвоевременны и совершенно бесполезны, и потому, что внимать им вредно. Итак, как басням не должно верить, так и им. Конечно, святые книги Ветхого Завета, правильно понимаемые, не суть басни. Да и как это может быть, когда из них мы научаемся евангельской истине? Но неправые толкования и прибавления – вот что басни. Слушай, что следует дальше.

И постановлениям людей, отвращающихся от истины. Видишь, что он называет баснями? Заповеди человеческие, как написано у Исайи (см. Ис. гл. 29) и в Евангелии (см. Мф. гл. 15), и прочее, очевидно, также наблюдения относительно яств, как это видно из последующего.

15. Для чистых все чисто; а для оскверненных и неверных нет ничего чистого, но осквернены и ум их и совесть.

Итак, не по природе своей чисты или нечисты яства, но по произволению вкушающих. Последние, будучи чисты и благочестивы, знают, что все чисто как творение Божие, что один только грех нечист. Ибо если и закон считал нечто нечистым, так это было не бесцельно, но для обуздания невоздержности, зная, что евреи без принуждения не повиновались бы ему как чревоугодники. Конечно, если вкушающие будут чисты и благочестивы, то для таковых все будет чисто. Каким образом? Ибо если так рассуждать, то рыбы, пожирающие людей, и птицы, считающиеся чистыми, но питающиеся червями, должны бы казаться нечистыми. Поэтому нечистая мысль, направленная в дурную сторону, сама собой грязнит то, что по природе не таково. Подобным образом страдающий желудком думает, что яства неприятны, хотя бы они были приятны; и страдающему головокружением твердо стоящая земля кажется движущейся. Такое подозрение зависит от его болезни. Это относится как к манихеям, так и к маркионитам и ко вновь народившимся от них еретикам, у большинства называемых галатами.[20]

16. Они говорят, что знают Бога, а делами отрекаются, будучи гнусны и непокорны и не способны ни к какому доброму делу.

Видишь ли, что делает их нечистыми и мерзкими? То, что дела дурны и нечисты. Ибо поистине вера без дел мертва (см. Иак. 2, 17). Мертвый же внушает омерзение и ни к чему не годен.

Глава вторая

1. Ты же говори то, что сообразно с здравым учением.

Хотя бы они были неверующими и бесчестными людьми, ты все же делай свое дело: не молчи, хотя бы они и не принимали учения.

2. Чтобы старцы были бдительны, степенны, целомудренны, здравы в вере, в любви, в терпении.

Так как недостаток старости – леность, медлительность и неудобоподвижность, поэтому говорит, чтобы были бдительны, то есть бодрствовали бы и были бы готовы на все должное.

Степенны, целомудренны. Целомудренными называет здесь рассудительных, имеющих здравое состояние ума. Ибо и между старцами бывают люди неистовые, беснующиеся и безумные, – одни от вина, другие от малодушия.

Здравы в вере, в любви, в терпении. Заповедь о терпении особенно прилична старцам по причине их вспыльчивости и раздражительности.

3. Чтобы старицы также одевались прилично святым, не были клеветницы, не порабощались пьянству, учили добру.

Говорит о старицах, которые и по внешнему виду и по одежде должны казаться приличными. Некоторые, впрочем, думают, что здесь речь о диакониссах, от которых апостол требует, чтобы они и по самому одеянию казались благоприличными, то есть отвечающими их священному служению.