Толкования на Евангелия от Матфея и от Марка

30–34. И сказал: чему уподобим Царствие Божие? или какою притчею изобразим его? Оно-как зерно горчичное, которое, когда сеется в землю, есть меньше всех семян на земле; а когда посеяно, всходит, и становится больше всех злаков, и пускает большие ветви, так что под тенью его могут укрываться птицы небесные. И таковыми многими притчами проповедывал им слово, сколько они могли слышать. Без притчи же не говорил им; а ученикам наедине изъяснял всё.

Мало слово веры, но следует только уверовать во Христа-и ты спасешься. Видишь: слово сие столь же мало, как и горчичное зерно. Но посеянная на земле проповедь слова расширилась и разрослась, так что на ней покоятся птицы небесные, то есть все люди с возвышенным и горним умом и знанием. В самом деле, сколько мудрых успокоилось на этой проповеди, оставив эллинскую мудрость! Таким образом, проповедь сделалась больше всего и пустила большие ветви. Ибо апостолы, как ветви, разошлись: один в Рим, другой в Индию, третий в Ахаию, прочие-в другие страны земли.

Господь говорит народу многими притчами, предлагая притчи сообразно состоянию слушателей. Поелику народ был прост и неучен, то поэтому напоминает ему о горчичном зерне, о траве и семени, дабы известными ему и обыкновенными предметами научить народ чему-либо полезному или заставить его подойти и спросить и по вопросе уразуметь непонятное. Так, ученикам объяснял Он все наедине, поелику они прямо приступали к Нему и спрашивали. Изъяснял же все только такое, о чем они спрашивали и чего не знали, а не вообще все, даже ясное. Ибо когда уразумевали то, о чем спрашивали, то из этого становилось ясно для них и другое, и таким образом разрешалось для них все.

35–41. Вечером того дня сказал им: переправимся на ту сторону. И они, отпустив народ, взяли Его с собою, как Он был в лодке; с Ним были и другие лодки. И поднялась великая буря; волны били в лодку, так что она уже наполнялась водою. А Он спал на корме на возглавии. Его будят и говорят Ему: Учитель! неужели Тебе нужды нет, что мы погибаем? И, встав, Он запретил ветру и сказал морю: умолкни, перестань. И ветер утих, и сделалась великая тишина. И сказал им: что вы так боязливы? как у вас нет веры? И убоялись страхом великим, и говорили между собою: кто же Сей, что и ветер и море повинуются Ему?

Матфей повествовал об этом иначе, нежели Марк, – о чем первый сказал пространнее, то второй сократил, и наоборот: что один изложил кратко, о том другой сказал пространнее. Господь берет с Собой одних учеников, предоставляя им быть зрителями будущего чуда. Но чтобы они не превозносились тем, что народ отослал, а их взял, и вместе чтобы научить их переносить опасности, попускает им быть в опасности от бури. А спал Он при сем с той целью, чтобы чудо показалось им важнее, после того как они перепугались. Иначе если бы буря случилась при бодрственном состоянии Христа, они не испугались бы или не обратились бы к Нему с прошением о спасении. И вот Он попускает им быть в страхе от опасности, дабы они пришли в сознание силы Его. Поскольку они только на других видели благодеяния Христовы, а сами не испытали ничего подобного, то была опасность, что они сделаются беспечными, посему Господь попускает быть буре. Он спал на корме лодки (она была деревянная). Пробудившись, Христос запрещает сначала ветру, так как он бывает причиной морского волнения, а потом укрощает и море. И обличает учеников за то, что они не имели веры. Ибо если бы они имели веру, то верили бы, что Он и спящий может сохранить их невредимыми. Ученики говорили между собой: Кто же Сей, потому что имели еще неопределенное понятие о Нем. Так как Христос укротил море одним повелением, а не жезлом, как Моисей, не молитвенным воззванием, как Елисей-Иордан, не ковчегом, как Иисус Навин, то по этой причине Он показался им выше человека; а тем, что спал, Он являлся им опять человеком.

Глава пятая