Толмач

Вот только центральному проекту Русско-Китайского банка от этого было не легче. Ситуация складывалась тем более тревожная, что по всей линии КВЖД у Витте было всего две с половиной тысячи шашек и две тысячи штыков. Для охраны дороги в мирное время этого хватало, но вот для серьезной обороны…

Витте снова поморщился. Беда была в том, что ни военный министр с подчиненным ему самым крупным флотом в мире, ни Муравьев, ни Безобразов, ни военно-промышленная группа войны в Китае не боялись. Хуже того, они ее словно призывали! Какая судьба могла ждать еще даже недостроенную Восточно-Китайскую дорогу при таком отношении, не взялся бы предсказать никто.

* * *

Наместник Его Величества, генерал-адъютант русской Квантунской области Евгений Иванович Алексеев получил доклад Гернгросса несколько раньше, чем Витте, читал дольше и вдумчивее, но к выводам пришел тем же: никто из живущих в достатке и безопасности придворных петербуржцев войны с Китаем не боится.

Уже в марте, минуя наместника, через дипкорпус, Цинам дали понять, что если требования русских по борьбе с ихэтуанями выполнены не будут, Россия примет собственные меры.

Что это за меры, было понятно. Военный министр энергично прорабатывал варианты отправки в пораженный бунтовщической заразой Пекин хотя бы двух-трех батальонов.

Евгений Иванович вздохнул. Уже в марте военные насели на него с требованием провести беспрецедентные общефлотские учения всей эскадры Тихого океана – с маневрами, демонстрацией мощи, погрузкой и высадкой десанта.

– А может, не стоит? – заосторожничал Алексеев. – Зачем нам дразнить гусей? У меня вон на дороге итак…

– Да ничего с этой дорогой не случится, Евгений Иванович! – с жаром кинулись убеждать его полководцы. – Вон, по нашим данным, англичане тоже к маневрам готовятся; надо бы опередить! Поймите, азиаты уважают только силу! А к войне сейчас повсюду готовятся!

Этого Алексеев отрицать не мог. К войне и впрямь готовились повсюду, даже в Приамурье, причем с обеих сторон. Власти провинции Хэй-Лун-Цзян снова попытались решить вопрос о «зазейских маньчжурах» в свою пользу. И понятно, что генерал Гродеков ответил «дружественному народу» облавами и выселением беспаспортных китайцев по всему Приморью.

Вообще, по данным 3-го отдела Азиатской части Главного штаба, нечто подобное творилось и на территориях, подконтрольных остальным европейским державам", маневры, выселения… Но, бог мой, как же Алексеев этого… боялся. Просто потому, что понимал: случись война, и вся Восточно-Китайская дорога будет намертво заблокирована – на каждой версте, а без нее… Евгений Иванович поежился – без нее Порт-Артура не удержать.

* * *

В неизбежности войны императрица Цыси убедилась, когда иноземцы начали демонстрировать силу. Русские и англичане, французы и немцы – все как по команде показали китайским военным наблюдателям, как ровно они выстраивают военные корабли, как устрашающе поворачивают стволы дальнобойных орудий и как стремительно умеют высаживать свои десанты на китайскую землю.

Ни почти целиком разгромленный в прошлой войне с Японией китайский флот, ни китайская армия противостоять этой спаянной жадностью стае шакалов не могли.

– Что скажете? – спросила Цыси сановников, оттолкнув руку неверно понявшего ее жест и протянувшего трубку с опием евнуха.

Сановники молчали, и только один осмелился оторвать лицо от каменного пола.

– Простите меня, глупца, Ваше Величество, но я так скажу: Ли Хунчжана надо спросить…

– Этот глупец предлагает спросить Ли Хунчжана, – синхронно пересказал слова сановника главный евнух.

Цыси стиснула зубы.

– Ты и впрямь глупец.

Она и сама нет-нет да и вспоминала о Ли Хунчжане. Но простить предателя не могла. Пусть радуется, что жив остался!

– А если Тысячелетняя Будда продолжит свою мудрую политику в отношении ихэтуаней? – подал голос Дэ-Цзун.

Евнух замешкался.

– Что ты имеешь в виду? – не дожидаясь повторения фразы, заинтересовалась Цыси.

– Милостивая и Лучезарная уже разрешила им тренироваться; пусть они послужат Вашему Величеству и далее, – осторожно произнес Дэ-Цзун, – раз уж войны не избежать, так создайте из них государственное ополчение…

Императрица задумалась. Ход был опасный. Опасный тем более, что европейцы уже давно требовали от нее подавления этого движения. Но, с другой стороны, армия слаба, голодна и плохо одета, а земли страны обширны… кто будет противостоять длинноносым чужакам, когда они высадят свои десанты?

– Будь по-твоему, – разрешила она.

Дэ-Цзун побледнел. Он уже знал: если что пойдет не так, обвинят одного его.

* * *

Услышав, что цинское правительство пытается создать из его бойцов государственное ополчение, Управитель Братства под титульным номером 438 лишь улыбнулся.

– Что ж, пусть старушка потешится, – разрешая, процедил он, – правильно я говорю, братья?

Братья ответили дружным, как по команде, хохотом, но едва он поднял руку, как сразу же наступила мертвая тишина.

– Но кое-что нам это дает, – подумал вслух Управитель, – ополчение – это ведь почти армия…

Братья напряженно внимали каждому слову.