Толмачи и прочая сволочь

Встречаются и ошибки, связанные с незнанием жаргона, когда название американского фильма «Red heab перевели как «Красная жара», а фильма «LA heat» как «Жара в Лос-Анджелесе». Смотря эти фильмы, зритель нередко ломает голову, а при чём здесь жара? А она и ни при чём! Просто переводчики не знают, что на американском сленге слово heat означает полиция, т. е. на самом деле фильмы называются «Красный полицейский» и «Полиция Лос-Анджелеса».

Таким же образом из названия сериала “Moonlighting” (халтурка) получилось «Агентство «Лунный свет», поскольку переводчики зная, что moonlight по-английски будет лунный свет, не догадывались, что оно означает также и подработку, халтурку, и даже самогоноварение, то есть нелегальную или полулегальную деятельность по ночам (при лунном свете). Впрочем, возможно переводчики фильма всё это хорошо знали, но решили, что название фильма «Халтурка» вряд ли будет кассовым.

Незнание французского окопного жаргона времён первой мировой войны привело к тому, что в одном из переводов романа Барбюса «Огонь» фраза капрала «Il est temps de mettre la viande en torchons» была переведена как «Пора укладывать говядину в тряпки». Помимо незнания жаргона в данном переводе присутствуют две грубые языковые ошибки. Во-первых, viande означает не говядину, а просто мясо (на жаргоне – тело), во-вторых, глагол mettre означает не только класть, но и надевать. Поэтому фразу следовало бы перевести как: «А ну-ка, натягивайте тряпки на свои туши» (ближе к оригиналу было бы «надевайте тряпьё на своё мясо», но это выглядело бы несколько странно).

В переводах Ремарка другая крайность. Там юный ветеран войны с горечью говорит:«Над нами тяготеет проклятие – культ фактов». В оригинале ничего похожего, там сказано:«Wir sind verbrannt von Tatsachem), то есть«Мы обожжены фактами».

В декабре 1963 года, менее чем через месяц после убийства Кеннеди советский переводчик Чернов, работавший в ООН, хотел внести в здание ООН кинокамеру, чтобы заснять выступление Линдона Джонсона. Когда охранники спросили, зачем ему камера, он ответил «I want to shoot the president». Лишь произнеся это, он понял, что употребил не самый удачный синоним, пришедший из профессионального жаргона киношников и не слишком известный полицейским (основное значение слова shoot – стрелять).

Вплотную к арго примыкает и жаргон иноязычных этнических групп (натурализованных экспатов). Например, в заметках о Канаде одного советского публициста встретилась фраза из бытовой лексики местных украинцев: «Машка, зачини дору, бо чилдренята на стриту повтикают». Интересно, что англизировались первыми существительные дверь – door, дети – children, улица – street, тогда как глаголы зачинити – затворить и тiкати – убегать, а также служебные слова и части слов остались украинскими.

Примером следующего этапа англизирования речи может служить фраза продавщицы с Брайтон-Бич, приведённая известным юмористом: «Вам чиза отслайсать или одним писом», где русскими остались только служебные слова и части слов, а существительные сыр – cheese, кусок – piece и глагол нарезать – to slice стали английскими, сохраняя русские грамматические признаки.

Иностранные жаргонизмы путём калькирования или транскрибирования проникают и в русский язык, который в последнее время в очередной раз (после петровских, екатерининских времён и первых советских лет) подвергся нашествию иностранных слов. 70-е и 80-е годы прошлого века стали временем массового изучения иностранных языков. В эти же годы к нам пришло молодёжное движение хиппи, и в русский язык проникло много иностранных (особенно английских) слов. Разумеется, это не могло не сказаться на молодёжном сленге: герла – девушка, трузера – брюки, штаны, шузняк, шузы – любая обувь, сейшн – вечеринка, крезанутый – сумасшедший, фазер – отец и т. п. (Бoльшая часть этих слов к настоящему времени перестала использоваться в жаргонной речи, т. е. стала устаревшим жаргоном).