Толстая Говядина (ЛП)

— Мы будем трахаться, как собаки во время течки, весь следующий месяц, — говорит он непринужденно, хотя его голос становится напряженным, когда я прижимаю палец к его щели, чувствуя, как она пульсирует, открываясь и закрываясь. — Просто чтобы ты знала, малышка Джуд. Отмени все встречи.

Я фыркаю, погружая смазанный палец в его щель, и он хмыкает, массируя мои ягодицы медленными, глубокими движениями.

— Ну, у меня есть работа. Завтра в пять утра, так что…

— Нет, у тебя нет работы, — говорит он, и прежде чем я успеваю сформулировать ответ, он прижимает скользкий палец к моему анусу, нежно обводя его. — Ты не работаешь.

Теперь моя очередь звучать напряженно, когда я бросаю ему вызов:

— О да? Что дает тебе право принимать такое решение?

Я прижимаю гладкий кончик стержня к его щели, удовлетворенная, когда слышу его резкий вдох, и просто держу его там, пока щель пульсирует, выпуская преэякулят.

— Я не знаю, — ворчит он. — Может быть, тот факт, что у меня в подвале твой потенциальный убийца? Потужься, детка.

Я делаю, как он говорит, и он вводит в меня палец, заставляя меня дрожать.

— О… О, черт. Нечестно.

Он засовывает палец глубоко внутрь и медленно вытаскивает, оставляя после себя легкое жжение.

— Будь разумна, малышка. Ты — мишень, и я еще не разобрался с этим, потому что слишком занят, трахая тебя. Ты останешься здесь. Или можешь пойти, я думаю. Посмотрим, как тебе понравится работать с четырьмя телохранителями, постоянно окружающими тебя, в то время как твоя пизда будет весь день умолять о моем члене.

Он снова толкается, заставляя меня задыхаться, и мне этого достаточно. Медленно я позволяю стержню-зонду опуститься в открытую щель. Он хрюкает, сгибая бедра, и вытаскивает палец наружу, тут же вводя его обратно.

Я хочу застонать, потому что теперь, когда боль прошла, это кажется божественным, и мне действительно нужно больше. Но я хочу, чтобы он застонал первым. Это единственный способ пережить признание его правоты.

Которое я ненавижу.

Зонд полностью входит в его уретру, наружу торчит только более толстая ручка, и я обхватываю член кулаком, сразу же ощущая твердую форму с нижней стороны его ствола. Я поглаживаю его вверх-вниз одной рукой, и он глубоко стонет, подергивая бедрами. Я отпускаю член и тяну стержень обратно, вынимая его почти полностью.

— Ладно. Я не пойду на работу, — говорю я, снова проталкивая стержень внутрь, на этот раз преодолевая сопротивление.

Он снова дергается, издавая натянутый звук, и трахает мою задницу пальцем, тяжело дыша. Я наконец позволяю себе застонать, выгибаясь дугой, так что моя задница полностью обнажается, и он одобрительно хмыкает.

— Трахни меня этим, малышка, — хрипит он. — Точно так же, как я трахаю тебя.

Ему не нужно повторять дважды. Я хватаюсь за стержень, опираюсь на локоть и начинаю толкаться.

— Еба-а-а-ть, — выдыхает он, инстинктивно поднимая бедра навстречу моим толчкам. — Это… о, черт. Притормози, или я кончу.

— Ну и что? — спрашиваю я, ухмыляясь про себя и слегка ускоряясь. — Через минуту у тебя снова встанет, если то, что ты говоришь, правда.

— Ты распутница, — мрачно рычит он. Мгновение спустя давление, большее, чем раньше, давит на мою задницу, и я останавливаюсь, позволяя стержню опуститься в него, пока я дрожу и делаю глубокие вдохи. — Два пальца. И тебе лучше послушаться в следующий раз.

— И-идеально, — заикаясь, бормочу я, меняя позу, чтобы не упасть в обморок. — Я реально хотела… больше… трахаться.

— Хорошая девочка.

Я снова беру зонд и двигаю им вверх-вниз глубокими движениями, на этот раз не так быстро. Он стонет, приподнимая дрожащие бедра, и двигает пальцами внутри меня, растягивая. Я стону, выгибаясь навстречу ему, и наклоняюсь к его члену, чтобы слизать светло-коричневую жидкость, стекающую по стволу.

Его член такой напряженный и твердый, его яйца плотно прижаты к основанию, и я могу только представить, как ему это приятно. Он выглядит так, словно готов разрядиться в любую секунду, и я неохотно замедляюсь, надавливая длинными, плавными движениями, потому что не хочу, чтобы его сперма снова забрызгала всю комнату.

Я хочу, чтобы она была внутри меня.

И мы продолжаем, он тяжело дышит, моя задница высоко выгибается, пока он не убирает от меня пальцы и не говорит мне снова потужиться.

Когда три толстых пальца погружаются в меня, я боюсь, что не выдержу этого. Но я уже так хорошо растянута, так возбуждена и нетерпелива, что преодолеваю первоначальный дискомфорт, а потом наступает просто блаженство. Я полна, открыта для него, и когда его член напрягается с каждым толчком стержня, я оглядываюсь через плечо, и наши взгляды встречаются.

Он выглядит диким, лицо искажено пугающим выражением, лоб покрыт глубокими морщинами над глубоко посаженными глазами, из ноздрей вырывается дым.

— Трахни меня, — говорю я, удивляясь тому, какой хриплый у меня голос. Я прочищаю горло. — Давай, бычара. Я устала ждать.

— Достань стержень, — говорит он, вытаскивая из меня пальцы. — И ляг на спину.