Читаем Толстой и Достоевский. Братья по совести (СИ) полностью

Толстой и Достоевский. Братья по совести (СИ)

1. Обращаю внимание на то, что в книгу включены только те моменты общения двух писателей, на которые они указали сами или свидетелями которых непосредственно были их современники. Никаких отзывов критиков, литературоведов о творчестве Толстого и Достоевского, их взаимоотношениях в книге нет и не может быть, ибо таков ее жанр. Исключения сделаны для К. Леонтьева и Н. Лескова, вступивших в спор о «наших новых христианах» Достоевском и Толстом. Но оба полемиста знали писателей, писатели были знакомы с ними и, что важно, сама сущность спора являла собой суждения о главных проблемах творчества Достоевского и Толстого, которыми жила Россия и Европа второй половины XIX века.

2. Прошу обратить внимание на то, что в книге ссылки на Полные собрания сочинений Достоевского[1] и Толстого[2] даются в тексте с указанием тома и страницы, но с разницей правописания томов: тридцать томов Достоевского обозначаются римскими цифрами, девяносто томов Толстого — арабскими.

3. В цитатах курсивы всегда принадлежат их авторам! Иногда в тексте читатель найдет напоминание об этом.

Все остальные акцентировки фрагментов текста цитируемых материалов: жирный шрифт, курсив, подчеркивание, в особых случаях — совмещение способов выделения — принадлежат мне. Мои комментарии печатаются курсивом или в подстрочнике мелким шрифтом.

Перед тем, как отправиться в путь, в качестве исключения приведу отзыв зарубежного поклонника Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого, молодого Ромена Роллана. В предисловии к Полному собранию сочинений на русском языке (1930 г.) Р. Роллан писал:

«Трагедии Эсхила и драмы Шекспира не могли потрясти души своих современников глубже, чем всколыхнули нас «Идиот», «Братья Карамазовы», «Анна Каренина» и великая эпопея […] «Война и мир»»; они явились молнией откровения, «разодравшей небо Европы около 1880 года»[3].

К началу 1878 г. из числа русских писателей уже были избраны членами-корреспондентами Академии наук Л. Н. Толстой, И. С. Тургенев, И. А. Гончаров, А. Н. Островский, А. К. Толстой, А. Н. Майков.

6 февраля 1878 г. Достоевскому пришло уведомление за подписями графа Ф. Литке, В. Буняковского и К. Веселовского об избрании его в члены-корреспонденты Академии наук.

В середине мая 1879 г. Достоевский был приглашен в Лондон для участия в конгрессе Международной литературной ассоциации.

На этот конгресс членами Почетного комитета были избраны от России два человека: Л. Н. Толстой и Ф. М. Достоевский.

Глава первая. «Л. Т. МНЕ ОЧЕНЬ НРАВИТСЯ, НО… МНОГО НЕ НАПИШЕТ»

Ф. М. Достоевский — Евгению Ивановичу Якушкину[4]

15 апреля 1855 г. Семипалатинск

^{Ф. М. Достоевский в ссылке}

^{Е. И. Якушкин}

«Благодарю Вас, многоуважаемый Евгений Иванович, за Вашу память обо мне и за Ваше ко мне внимание. Я неожиданно, к моему счастью, нашел в Вас как будто родного. Еще раз благодарю. О себе скажу, что живу я большею частию одними надеждами, а настоящее мое не очень красиво. К тому же примешалось и дурное здоровье. Мой товарищ Дуров вышел из военной службы и, как я слышал, определен в Омск к статским занятиям. (Всё это по болезни).

Пушкина я получил. Очень благодарю Вас за него. Брат мой писал мне, что он еще весною прошлого года послал мне через Вас некоторые книги, как например, святых отцов, древних историков, и из вещей — ящик сигар. Но я ничего не получил от Вас. Теперь уведомьте, пожалуйста: посылали ли Вы ко мне? Если посылали, то пропало, дорогой. Если не посылали, то, конечно, сами не получали. Сделайте одолжение, уведомьте об этом брата. Мои занятия здесь самые неопределенные. Хотелось бы делать систематически. Но я и читаю и пописываю какими-то порывами и урывками. Времени нет, особенно теперь; совсем нет.

Пишете Вы о сборе песен. С большим удовольствием постараюсь, если что найду. Но вряд ли. Впрочем, постараюсь. Сам же я до сих пор ничего не собирал подобного. Меня останавливала мысль, что если делать, то делать хорошо. А случайно сбирать, хоть бы народные песни, — ничего не сберешь. Без усилий ничего не дается. К тому же занятия мои теперь другого рода. Сколько нужно прочесть, и как я отстал! Вообще в моей жизни безалаберщина.

Уведомьте, ради бога, кто такаяОльга Н.[5] и Л. Т.[6] (напечатавший «Отрочество» в «Современнике»)?

Прощайте, дорогой Евгений Иванович. Не забывайте меня, а я Вас никогда не забуду. Ваш Достоевский» (XXVIII₁, 184).