Том 1

Тот отмахнулся, уходит. В очереди скандалы. Судомойка выбросила из окошка ложки. Их с боем расхватывают.

Входит директор. Он несет в руках тарелку с супом. Из тарелки пышет пар. Директор морщится, злится. В зубах у него талон. Пальцам больно до того, что директор начинает фыркать. Вдруг стал, с размаху бросил тарелку на пол, выплюнул талон.

Директор. Заведующий!

Столовая утихла. Бежит Пентюхов.

(Внешне спокойно, почти шепотом.) С завтрашнего дня, товарищ питатель, питай мне людей по-человечески, а не по-собачьи. Смекаешь? Что это за мода у нас, а? Самообслуживание? Я тебе дам самообслуживание! Я, может, трое суток не спал. Я с ног валюсь, я пожрать время урвал, а ты меня истязать вздумал своим самообслуживанием?

Пентюхов. Петр Семенович, зачем же? Вам могут предоставить в кабинет.

Директор. А?.. А ему — самообслуживание? Ему в девяти очередях воюй, прежде чем кусок проглотить? Да? Подлецы вы, а не кооператоры! У меня люди горят!.. Война!.. На войне кухарей в окопы гонят, ежели кормить не умеют. Как хочешь, купец, а чтоб завтра рабочий пришел, сел, поел и ушел. Точка.

Голоса. Правильно.

Директор. Точка.

Пентюхов. Но ведь…

Директор. Точка, говорю!

Бежит секретарь.

Секретарь. Петр Семенович, вот… экстренно из кузни. (Подает записку.)

Директор(читает). «До сих пор конструктора не явились. Молот «Мофей» не движется. Буза продолжается. Мы не отвечаем. Кузнечный коллектив». Конструктора не явились? Буза продолжается? Сукины дети, не явились? (Почти убегает.)

Секретарь (Анке). Ох, сейчас будет Вавилон![47]

Илюша. Пентюхов, жарко?

Входит Давид.

Давид. Товарищ заведующий, пожалуйста, срочно на фракцию завкома. А потом фракция завкома пожалует к нам.

Работница(указала на женщин). Вы нас туда привлеките.

Давид. Ясно.

Эпизод четвертый

Кузница. Теперь здесь установлен агрегат в пять станин. Кузнецы сидят в свободных и демонстративно ленивых позах.

Входит Кваша.

Кваша. Так… Дом отдыха?

Илюша. Курорт.

Елизар. У Евдокима нервы испортились. Электрические ванны принимает.

Кваша. В чем дело?

Илюша. Социалистическое соревнование с конструкторским бюро проводим.

Кваша. Товарищи, я с вами говорю серьезно. В чем дело?

Илюша. А мы разве не серьезно? Соцсоревнование. Факт. Кто кого дольше пересидит? Они нас или мы их?

Кваша. Евдоким!

Евдоким. Ну?

Кваша. Когда агрегат пойдет?

Евдоким. Может, через год… а может, при социализме.

Кваша. Опять «Мофей»?

Дуванов(встал). Опять «Мофей», товарищ технорук! Будем прямо говорить. Вы наш человек, и много мы знаем наших. А есть… сами знаете. А вы их почему-то… вроде остерегаетесь. Вы нас простите, мы народ грубый, фигли-мигли разные не знаем, кроем напролом, а вы — нет. Они нам переконструировали — правда. Но в чертежах ни черта не разберешь. Поняли загадку? Чертежи с хитростью, сами не являются, и весь наш пот идет в трубу. Ударники, а сидим… Смекаете?

Кваша. Где у вас телефон?

Митрофан. Звонил я пятнадцать раз…

Входит первый инженер. Кваша молча, отойдя в сторону, наблюдает.

Первый инженер. Где тут молот «Мофей»?

Елизар. Пожалуйста.

Входит второй инженер.

Второй инженер. Где ваш молот «Мофей»?

Елизар. Пожалуйста.

Входит третий инженер.

Третий инженер. Где молот?..

Елизар. Пожалуйста.

Входит четвертый инженер.

Четвертый инженер. Где?..

Елизар. Пожалуйста.

Пришедшие молча возятся у стана.

Евдоким. Это их директор пуганул…

Первый инженер (второму инженеру). Илья Юльевич, пожалуйста, включайте.

Второй инженер включает. Молот работает.

Вот видите! Все просто.

Евдоким. Мы тоже говорим — просто. А ежели бы вы вашего Илью Юльевича при чертеже к нам доставили, так еще бы проще было. До свиданья! Спасибо!

Кваша(первому инженеру). Безобразие, господа, безобразие!..

Первый инженер. Ничего безобразного здесь не вижу.

Инженеры уходят.