Том 1. Арканзасские трапперы. Искатель следов

— Я прошел по всему городу из конца в конец и ровно ничего не видел.

— Значит, мы можем ехать?

— Вам не грозит никакая опасность: это будет простой прогулкой.

Услышав такой ответ, заговорщики приободрились.

Все решили, что Курумилла и сам не знает, чего боится, и сейчас же было отдано приказание трогаться вперед.

А между тем уверения Собачьей Головы не только не рассеяли подозрений индейского вождя, но, наоборот, еще более увеличили их. Но, так как все были против него, индеец не стал возражать и только пошел рядом с охотником, решившись не спускать с него глаз дорогой.

План заговорщиков составлен был очень просто: идти прямо к ратуше, овладеть ею и провозгласить временное правительство.

Проще этого и в самом деле ничего нельзя было придумать.

Дон Мигель во главе своего маленького отряда беспрепятственно вступил в Пасо.

Заговорщики шли по городу, держа ружья наготове, насторожив глаза и уши, готовые стрелять при первой тревоге.

Но на улицах не видно было ни души.

Город был что-то слишком спокоен, как заметил еще раньше Курумилла. Это необыкновенное спокойствие было предвестником близкой бури.

Дон Мигель в душе тоже испытывал невольный страх, которого он не мог пересилить.

В глазах европейца дон Мигель Сарате мог быть назван жалким заговорщиком, действовавшим очертя голову, а не по строго обдуманному плану. С точки зрения европейца, это так именно и должно было казаться. Но в такой стране, как Мексика, где пронунсиаментос[77] устраиваются только потому, что тот или другой полковник хочет сделаться генералом или лейтенант — капитаном, относятся к этому не так строго, а асиендадо, напротив, дал доказательства такта, осторожности и таланта, так как в течение нескольких лет, пока он готовился привести в исполнение заговор, ему пришлось напасть только на одного предателя.

Кроме того, теперь и отступать было уже слишком поздно… Предупрежденное правительство знало о существовании заговора и приняло известные предосторожности, поэтому нужно было идти вперед во что бы то ни стало, хотя бы за это пришлось поплатиться потом даже жизнью. Все это не могло не прийти в голову дону Мигелю, все это он тщательно обсудил и только уже после того, как у него было отнята всякая надежда на отступление, решился он подать сигнал к началу восстания.

Что лучше? Пасть храбро с оружием в руках, защищая правое дело, или, не попытав счастья, ждать, пока тебя арестуют?

Дон Мигель жертвовал своей жизнью, большего от него никто и требовать не мог.

Между тем заговорщики все продвигались вперед. Они почти уже достигли центра города и находились в маленькой, грязной и узкой улице, так называемой калле-де-Сан-Исидро, примыкавшей к пласа-Майор, как вдруг улица сразу осветилась. Во всех окнах по обе стороны улицы появились факелы, и при свете их дон Мигель увидел, что оба конца улицы, где они находились, заняты сильными отрядами кавалерии.

— Измена! — послышалось в рядах заговорщиков.

Курумилла подскочил к Собачьей Голове и всадил ему нож между плеч.

Мулат, как пораженный громом, повалился на землю, даже ни разу не вскрикнув.

Дон Мигель с первого взгляда ясно понял свое положение: как он сам, так и его отряд погибли.

— Будем драться до последней капли крови! — сказал он.

— До последней капли крови! — повторили за ним заговорщики.

Курумилла одним ударом приклада выбил дверь соседнего дома и кинулся внутрь. Заговорщики последовали за ним.

Через минуту они все уже были на крыше: в Мексике все дома имеют плоские крыши в виде террасы.

Благодаря находчивости индейского вождя заговорщики овладели импровизированной крепостью, с высоты которой они долго могли защищаться и дорого продать свою жизнь. С каждой стороны улицы к дому подходили отряды солдат, которые заняли также крыши соседних домов.

Еще несколько минут, и должна была начаться кровавая битва, как вдруг генерал, командовавший отрядами солдат, приказал им остановиться и один направился к дому, на крыше которого собрались заговорщики.

Дон Мигель тоже приказал опустить ружья своим товарищам, видимо, собиравшимся стрелять в неприятельского генерала.

— Не стреляйте! — сказал он им и, повернувшись к генералу, крикнул ему: — Что вам угодно?

— Я хочу сделать вам предложение.

— Говорите!

Генерал приблизился еще на несколько шагов для того, чтобы те, к кому он обращался, слышали каждое его слово.

— Я обещаю вам жизнь и свободу, если вы согласитесь выдать вашего главаря, — объявил генерал.

— Ни за что! — отвечали в один голос все заговорщики.

— Отвечать ему должен я, — возразил дон Мигель и затем, обращаясь к генералу, спросил его: — А чем вы можете поручиться мне, что условия ваши будут честно исполнены?

— Моим честным словом солдата, — отвечал генерал.

— Я согласен, — продолжал дон Мигель. — Все находящиеся здесь со мной люди покинут город один за другим.

— Нет, мы не хотим, — вскричали заговорщики, размахивая оружием, — лучше смерть!