Том 1. Арканзасские трапперы. Искатель следов

— Что общего может иметь похищение донны Клары с открытием золотоносных россыпей в земле апачей? Вы, знаете ли, совсем сошли с ума, брат Амбросио. Мескаль бросился вам в голову.

— Но… — продолжал настаивать монах.

— Прекратим лучше этот разговор, — сердитым тоном отвечал Красный Кедр, стукнув по столу кулаком. — Не хочу больше слышать об этом.

В эту минуту два сильных удара послышались в дверь, крепко запертую на засов.

Трое негодяев вздрогнули от неожиданности.

— Отворять или нет? — спросил Андреc.

— Отворяй, — отвечал брат Амбросио, — промедление или отказ могут вызвать подозрение, мы должны все предвидеть и ко всему быть готовыми.

Красный Кедр изъявил свое согласие наклоном головы, и ранчеро неохотно направился к двери, в которую тем временем с улицы продолжали так сильно стучать, как будто хотели выломать дверь.

Глава II КУЧИЛЛАДА [82]

Дверь отворилась, и в комнату вошли два человека. Один из них был Курумилла.

Лица второго не было видно, так как он вошел в комнату, плотно закутавшись в широкий плащ и надвинув шляпу по самые глаза. Он первый переступил через порог и сделал индейскому вождю знак следовать за собой.

Впрочем, судя по костюму, можно было сказать с уверенностью, что незнакомец — мексиканец.

— Добрый вечер! — проговорил он, поднося руку к шляпе, но не снимая ее.

— Да пошлет вам Бог удачу! — отвечал ранчеро. — Что угодно вашей милости?

— Бутылку мескаля, — ответил незнакомец.

Вновь прибывшие заняли место за столом, стоявшим в самом дальнем углу комнаты, куда едва доходил дневной свет.

Когда ранчеро подал бутылку мескаля, они налили себе по стакану и выпили. Затем мексиканец, опершись на руку, казалось, погрузился в глубокое раздумье, не обращая ни малейшего внимания на находившихся в комнате людей.

Курумилла тоже молча сидел на своем месте, скрестив на груди руки и полузакрыв глаза.

Неожиданное прибытие индейца и таинственного незнакомца заставило умолкнуть находившихся ранее в ранчо посетителей, которые с угрюмыми лицами ждали, что будет дальше: они были уверены, что новые посетители — их заклятые враги.

Наконец Красный Кедр, который вообще не отличался терпением, желая знать, чего ему держаться, встал со своего места, налил свой стакан до краев и с той изысканной вежливостью, которой так заслуженно славятся мексиканцы, обращаясь к незнакомцам, сказал:

— Сеньоры кабальеро, имею честь пить за ваше здоровье.

Курумилла все так же продолжал сидеть за столом, как мраморная статуя, его же спутник медленно поднял голову, с минуту пристально смотрел на скваттера, а затем ответил ему твердым и надменным тоном:

— Это совершенно напрасно, сеньор, потому что я не стану пить за ваше здоровье… То же самое я ответил бы и вашим друзьям, — прибавил он, делая ударение на последних словах.

Брат Амбросио вскочил со скамейки с искаженным от ярости лицом.

— Что это значит? — вскричал он вызывающим тоном. — Вы, кажется, имеете намерение оскорбить меня?

— Есть люди, которых нельзя ничем оскорбить, — ответил презрительно незнакомец. — А затем зарубите себе хорошенько на носу, сеньор падре, если только вы имеете право называть себя так, что я не желаю иметь с вами никакого дела.

— А почему, позвольте вас спросить?

— Потому что это мне не нравится, вот и все… Ну а теперь, господа, забудьте, пожалуйста, обо мне и продолжайте свою интересную беседу. Перед нашим приходом вы толковали, если не ошибаюсь, о новых сборах в экспедицию, а потом, в то время пока мы ждали у дверей, здесь говорилось о девушке, которую похитил вместе с вами ваш достойный друг, или сообщник. Не церемоньтесь, пожалуйста, со мной, я, напротив, буду очень рад узнать, что вы намерены сделать с несчастной девушкой.

Никакое перо не в силах описать чувств удивления и ужаса, охвативших трех сообщников, когда им так неожиданно заявили, что их планы известны другому. Они были уверены, что им ловко удалось сохранить в тайне все свои проекты, и вдруг оказывается, что все их самые сокровенные деяния обнаружены человеком, которого они не знали, но который, видимо, отлично знал их и, следовательно, мог быть только их врагом. Все это так сильно испугало бандитов, что в первую минуту им показалось, что перед ними не человек, а сам черт. В страхе мексиканцы осенили себя крестным знамением, а североамериканец испустил глухой крик бешенства.

Но Красный Кедр и брат Амбросио слишком погрязли в пороках и, когда прошел первый момент испуга, удивление уступило место ярости… Монах вытащил из-за голенища сапога острый нож и стал перед дверью, чтобы загородить выход незнакомцу, между тем как Красный Кедр, нахмурив лицо и сжимая в руке мачете, решительными шагами приблизился к столу, за которым стоял его смелый противник, скрестив на груди руки, и с презрительной улыбкой на губах смотрел на людей, над которыми он так жестоко насмехался.

— Ну, милейший мой, кто бы вы ни были, by God! — проговорил Красный Кедр, останавливаясь в двух шагах от незнакомца. — Но раз вам удалось случайно узнать нашу тайну, вы за это поплатитесь жизнью… Я вас убью…