Том 1. Греция

Но могущество Антигона и Деметрия было недолгим: против них сплотились четверо младших соперников и пересилили. Это были: Птолемей, умнейший из правителей, хитростью залучивший в свою столицу Александрию драгоценные останки великого Александра; Лисимах – тот самый, который был брошен льву и убил льва; Селевк – единственный повторивший поход Александра на Индию и получивший от индийского царя пятьсот слонов; и Кассандр, который будто бы отравил Александра Великого и теперь не мог смотреть даже на его статуи. Решающая битва произошла в Малой Азии. Антигону было восемьдесят лет, он сидел на коне, как исполин; ему крикнули: «Царь, в тебя стреляют!» – он ответил: «В кого же им еще стрелять?» Слоны Селевка решили исход боя. Антигон погиб, Деметрий бежал. Победители поделили державу: Египет – Птолемею, Азию – Селевку, запад Малой Азии и Фракию – Лисимаху, Македонию – Кассандру.

Деметрий Полиоркет остался царем без царства. Он метался из страны в страну, им восхищались, его прославляли, но закрепиться он нигде не мог. Окруженный в Малой Азии, он сдался на милость Селевка; сыну своему, Антигону Младшему, он переслал приказ: «Считай меня мертвым и, что бы я тебе ни писал, – не слушайся». Антигон умолял Селевка отпустить отца и предлагал себя взамен – Селевк не слушал. Деметрий умер, пьянствуя в плену у Селевка. Сын его, однако, сумел отбить последний, малый, но почетный кусок державы Александра – Македонию.

За царскими победами приходили царские будни: огромными державами нужно было управлять, а это давалось трудно. Еще Деметрию в Греции приходилось высиживать целые дни перед народом, принимая просьбы и разбирая споры. Однажды, изнемогши, он встал; его ухватила за плащ какая-то старушка: «Выслушай и меня!» – «Нет времени». – «Если нет времени, то нечего и царствовать!» Селевк говорил: «Если бы я знал, чего стоит царская власть, я не наклонился бы поднять упавшую диадему». Антигон Младший говорил сыну: «Помни: царская власть – это только почетное рабство». Сына тоже звали Антигон. Когда против него вспыхнуло восстание, он вышел к народу без стражи, швырнул в толпу царский пурпурный плащ и сказал: «Найдите или такого царя, который бы вам не приказывал, или такого, какого бы вы слушались, а мне ваше царство не в радость, а в тягость!» И народ утих.

Царским обычаем стало держать советников-философов. «Читай книги, – говорил Птолемею старый Деметрий Фалерский, ученик Аристотеля, – они скажут тебе то, чего не посмеют друзья», – и Птолемей собирал великую Александрийскую библиотеку. А когда умер несокрушимый стоик Зенон, царь Антигон Младший воскликнул: «Для кого же мне теперь царствовать?»

Время шло, из наследников Александра остались в живых только двое: Лисимах и Селевк. Враждовать им было не из‐за чего, но им, помнившим Александра, скучно было доживать век среди молодых деловитых царей-политиков, и они пошли друг на друга, как богатыри, в единоборство. Лисимаху было за семьдесят, Селевку под восемьдесят. Лисимах пал в бою, Селевк был зарезан в походе на Македонию. Это была последняя жертва на тризне Александра.

ВОЕННАЯ ТАЙНА

Перед походом царя Антигона спросили: «С какой стороны собираешься ты ударить на врага?» Антигон ответил: «Если бы кроме меня об этом знала хотя бы моя подушка, я бы эту подушку бросил в костер».

Мы привыкли к понятию «военная тайна»: чем лучше сумеешь скрыть свои замыслы, тем вернее добьешься победы. А ведь до этого люди дошли не сразу. В Афинах военные планы обсуждались и принимались большинством голосов в народном собрании: какому полководцу куда идти и сколько брать с собой войска. Понятно, что на следующий же день спартанцы или иные враги уже знали об этих решениях до малейших подробностей. Для военной тайны тут не было места. Только когда на смену республикам пришли монархии и когда царь и полководец соединились в одном лице, стало возможно хранить замысел про себя и не делиться им даже с подушкой.