Том 1. Греция

Впрочем, для тайных сообщений были способы, но очень неудобные. Когда спартанские правители посылали к своим полководцам гонца, то они брали короткую толстую палку, косо обкрученную ремнем. По ремню вдоль палки писали по-спартански лаконичный приказ. Когда ремень снимали с палки, порядок букв на нем рассыпался и надпись становилась непонятна. Гонец с этим ремнем пробирался к полководцу, у полководца была с собой палка точно такой же толщины, он обвивал ее полученным ремнем, и буквы опять складывались в надпись. Если хотите, попробуйте сами, легко ли это и удобно ли.

АЛЕКСАНДРИЙСКАЯ БИБЛИОТЕКА

Пусть сопутствует счастье переписавшему эту книгу, взявшему ее в руки и читающему ее.

Надпись на рукописи речей Демосфена

Рассказывали, будто Александр, основывая Александрию, начертал на поданном ему плане пять первых букв алфавита: АБГДЕ. Это значило: «Александрос Басилевс Генос Диос Эктисе» – «Александр-царь, порождение Зевса, основал…» Это было предзнаменование, что городу суждено прославиться словесными науками.

Александрия была самым большим городом греческого мира. Она была выстроена по-научному, улицы пересекались под прямыми углами, главная была шириной в 30 метров; обнесенная колоннадой, она тянулась на целый час ходьбы, от Ворот Солнца до Ворот Луны. На центральном перекрестке была площадь, а на площади – исполинский мавзолей с телом Александра Великого. Ближе к морю стоял царский дворец, а при нем – дом, посвященный Музам: Мусей. Мусей не был музеем в нашем смысле слова: хранить обломки древних культур греки не любили. Это было место, где шла работа над живой культурой, нечто вроде академии наук пополам с университетом. Мысль о Мусее подал царю Птолемею Деметрий Фалерский; здесь на царские деньги велась та самая разработка всех наук сразу, о которой мечтал в своем Ликее учитель Деметрия Аристотель. Царь Птолемей сам приглашал в Александрию лучших ученых и поэтов со всех концов мира. «Курятником Муз» называл Мусей один непочтительный философ. Здесь был двор для прогулок, зал для разговоров, комнаты для занятий с учениками, лаборатории, обсерватории, столовая для общих трапез. А главное, была библиотека.

До сих пор у нас не было речи о библиотеках и очень мало было речи о книгах. Нам странно это представить, но Афины обходились без книг или почти без книг. В маленьких городах, где каждый знал каждого, культура усваивалась с голоса: незнающие спрашивали, знающие отвечали. Кто хотел иметь, предположим, сочинения Платона, тот шел в Академию и сам переписывал их у его учеников. Теперь, после Александра, все переменилось. Мир расширился, люди снялись с насиженных мест, спросить «как жить?» было теперь не у кого – только у умных книг. Люди бросились читать, покупать, собирать книги; в ответ на спрос появились мастерские, где книги переписывались уже на продажу. Самой большой книжной мастерской был Египет: здесь рос папирус, а книги писались на папирусных свитках. И самым большим собранием книг была Александрийская библиотека.

Папирусные свитки греки научились делать у египтян. Шириной они были с эту книгу, а длиной – метров шесть. Бывали и длиннее, но ими уже было неудобно пользоваться. «Большая книга – большое зло», – говорил александрийский библиотекарь, поэт Каллимах. Текст писался на них столбцами шириной в длинную стихотворную строчку. Обычно в свитке помещалась тысяча с лишним строк. Писатели к этому привыкли и сами делили свои сочинения на разделы – «книги» – приблизительно такой длины. Начало и конец свитка приклеивались к палочкам, чтобы за них держать. Держали свиток правой рукой, а разворачивали левой и, читая, перематывали его постепенно с одной палочки на другую. Если вы увидите какое-нибудь древнее изображение человека со свитком – приметьте, в какой руке у него свиток. Если в правой, то это книга еще не прочитанная, а если в левой – уже прочитанная.