Том 1. Изобретение кино, 1832-1897; Пионеры кино, 1897-1909

В «Фоли-Бержер» вот уже 8 лет в конце программы показывали фильмы. Растущая мода на кино подала Виктору де Коттен, автору обозрения в «Фоли-Бержер», мысль вставить в свое обозрение фильм, тему которого он, возможно, дал Мельесу; Мельес развил эту тему с присущим ему воображением в духе детских книжек и юмористических журналов в «чисто парижском» стиле. Бельгийский король Леопольд был знаменит на парижских бульварах тем, что у него была связь с парижской танцовщицей Клео де Меро, и еще бесчисленными автомобильными катастрофами. Фильм Мельеса назывался «Рейс Париж — Монте-Карло»; машину вел актер с легендарной седой бородкой бельгийского короля.

Леопольд II покупает новый автомобиль и начинает с того, что давит полицейского сержанта, сплющив его, как лист бумаги. Но бельгийский король снова надувает его насосом и едет на площадь Оперы, где сажает к себе в машину нескольких красивых парижанок, в то время как вся труппа «Фоли-Бержер» во главе с автором обозрения его приветствует.

Машина взбирается на Альпы (макет), разрезает на куски дижонского таможенного чиновника, приезжает на Лазурный берег и давит по очереди продавца апельсинов, скорый поезд, стол вместе с обедающими и, наконец, торжественно въезжает в Монте-Карло.

В том же 1905 году Виктор де Коттен поставил в «Шатле» пьесу «400 проделок дьявола» — новую версию знаменитой феерии «Пилюли дьявола». Мельес вставил в нее фильм «Одиссей и звездная карета». Таким образом, он сотрудничал и в сценарии феерии и с гордостью видел свое имя на афишах театра «Шатле» рядом с именами Виктора де Коттена и Дарблэя.

Феерия Виктора де Коттена обладала традиционной простотой. Инженер Крэкфорд соблазнен сатаной, который ему предлагает волшебные пилюли. С помощью этих пилюль он заставляет появиться чемодан, из которого выходят слуги, потом другой чемодан, который превращается в поезд и перевозит инженера на улицы Лондона. Затем поезд идет в Альпы, пересекает пропасть по мосту, который проваливается, потом приезжает в итальянскую деревню Монтепопото, где пассажиров встречает сатана, переодетый трактирщиком. Разумеется, гостиница заколдована. Крэкфорд и его верный слуга убегают в разгар шабаша и садятся в дилижанс. Но сатана превращает дилижанс в звездную карету, которая поднимается на вершину Везувия. Начинается извержение вулкана, и карета улетает на небо; по дороге кометы и звезды кланяются ей и посылают воздушные поцелуи. Потом Крэкфорд спускается на землю с помощью зонтика-парашюта. Он попадает в столовую и хочет сесть за стол, когда появляется сатана и отправляет его жариться в преисподнюю.

Поездка среди звезд была гвоздем феерии и фильма. Мельес превзошел себя в изобретении фиакра в стиле модерн, украшенными звездами и кометами, и призрачной лошади с гармошкой вместо туловища. Подъем на Везувий, в котором соединены извержение Мон-Пеле и подъем на Риги в «Путешествие через невозможное» необыкновенно удался. Черно-белый вулкан и вырезанный из картона фиакр очень похожи на мультипликацию. Этот стиль присущ наиболее удачным местам из фильмов Мельеса. Не только потому, что декорации и картонные аксессуары играют в них зачастую более важную роль, чем актеры, но и потому, что властное воображение автора навязывает нам совсем особый мир, элементы которого хоть и взяты из жизни или из театра, но преобразованы фантазией Мельеса.

Путешествие среди звезд, следующее за подъемом на Везувий, — классический кусок, повторяющий тему «сна» в «Путешествии на луну» и снова встречающийся в «Завоевании полюса».

В 1906 году Мельес поставил и «Фею Карабосс» (или «Фатальный кинжал»), которую можно определить как феерию в стиле театра фантасмагорий Робертсона.

Кроме феерий Мельес выпустил в 1905–1906 годах немало «реалистических» фильмов, например «Поджигатели» — «большую реалистическую драму», как говорилось в рекламе.

«Рождественский ангел» 1905 года снят в духе «Выхода из церкви» с женщинами в меховых манто и мужчинами в цилиндрах с часовыми цепочками и зонтиками, он скорее похожа на продукцию Венсенна, чем на фильм, снятый в Монтрэ. Конкуренция Патэ, видимо, тревожит Мельеса. Он хочет сражаться с врагами на их территории и возвращается к стилю «Дела Дрейфуса». Если в 1899 году копировали Мельеса, то теперь Мельес копирует других — даже в коротких сценках. Например, его «Живые карты» (1905) — точное подражание Гастону Велю.

Реалистический стиль характеризует и «Поджигателей» (1906 г., 340 метров, ок. 20 мин.), фильм, более известный под названием «История одного преступления!». Здесь Мельес явно заимствовал у Зекка сцену с гильотиной, сделанную с такой же документальной точностью, как и иллюстрации из «Пти журналь».