Том 1. Проза, рецензии, стихотворения 1840-1849

В связи с критикой «вздорных» нравоучительных повестей Салтыков высказывался не только по вопросам воспитания, но касался целого ряда самых разнообразных проблем, начиная от критики силлогизма формальной логики и кончая обличением крепостнического режима. Разбирая «Рассказы детям из древнего мира» К. Беккера, Салтыков писал о преобразующей роли художественной литературы, пробуждающей в обществе «сознание собственных его сил». В заметке о «Логике» Н. Зубовского Салтыков доказывал, что исходным пунктом человеческого мышления является объективный мир, а не отвлеченные законы логики или эстетики. Не называя имени Дж. — Ст. Милля, писатель ссылался на центральный тезис его «Системы логики» о наблюдении и опыте как источнике всякого «положительного» знания (см. примеч. к стр. 333).

Говоря о поэмах Гомера, Салтыков ставил вопрос о характере человеческой природы, решая его, как и большинство петрашевцев, в духе антропологического материализма Л. Фейербаха (см. примеч. к стр. 344). Проповедуя естественное равенство, Салтыков намекал на противоестественность крепостного права, когда «человек как будто стирается и безотчетно жертвует всею своею личностью в пользу другой высшей личности» (см. рецензии на «Рассказы» К. Беккера и «Логику» Н. Зубовского)[142].

Доктор Крупов, пожалуй, нашел бы в… чертах воинского героизма… аргумент в подтверждение остроумной своей теории… — Речь идет о теории «повального безумия», в котором обвинил весь мир доктор Крупов, герой одноименной повести Герцена. См. примеч. к стр. 284.

…если смотреть на логику, как на науку, имеющую предметом открытие критериума достоверности… главная задача логики именно и ускользает от исследований близоруких ее атлетов. — Выступая против формальной логики, Салтыков солидаризировался с Дж. — Ст. Миллем, который утверждал в 1843 году, что «логика — не тождественна со знанием, хотя область ее и совпадает с областью знания». Логика, указывал Милль, есть «теория всех вообще процессов, посредством которых мы удостоверяемся в истинности положений, являющихся в результате рассуждения или умозаключения» (Дж. — Ст. Милль, Система логики силлогистической и индуктивной, М. 1914, стр. 7–8, 186). См. след. примеч.

В самом определении силлогизма видна уже вся его несостоятельность, потому что общее предложение… не может быть ничем другим, как произвольно взятою ипотезою. — Салтыков критикует силлогизм формальной логики за идеалистическую априорность большой посылки («общего предложения»). Автор имел в виду и скептические оценки Милля, высмеивавшего сторонников формальной логики, которые идут от общего как бы «априорно существующего», игнорируя «наблюдение, опыт». «Ни одно умозаключение от общего к частному, как таковое, — писал в связи с этим Милль, — не может ничего доказать» (там же, стр. 167, 165).

…у Дюмон-Дюрвиля весьма поучительный анекдот. — Имеется в виду эпизод из книги Дюмон-Дюрвиля «Всеобщее путешествие вокруг света», ч. IX, М. 1837, гл. XCVI. Австралия. — Обитатели, стр. 328.

…развитие человека требует постепенности и никогда не совершается скачками. — О «постепенности развития» человека говорится в записях Салтыкова в связи с чтением книги Кабаниса «Соотношение физического и морального в человеке» («Известия АН СССР», отд. общ. наук, 1937, № 4, стр. 868).

…известное правило Агезилая… с целью полного и гармонического их развития посредством воспитания… — Перефразируя изречение спартанского царя Агезилая (399–358 гг. до н. э.), Салтыков развивает мысли Фурье о целях и задачах гармонического воспитания.

…нужно только уметь различать случайное и условное от истинного и постоянного, которое заключается в законах самой натуры человека, всегда и везде одинаковой. — Движущей силой истории русские и западные социалисты считали потребности человека «вечные и неизменные», по сравнению с «временным характером общественных отношений». В сороковые годы это метафизическое учение о «неизменности человеческой природы» служило обоснованием требований равноправия и общественной справедливости (см. «Философские и общественно-политические произведения петрашевцев», стр. 82–85).

Стихотворения