Железный крюк скрипит над колыбелью,Луна глядит в окно на колыбель:Луна склоняет лик и по ущелью,Сквозь сумрак, тянет млечную кудель.В горах светло. На дальнем горном кряже,Весь на виду, чернеет скит армян.Но встанет мгла из этой бледной пряжи —Не разглядит засады караван.Пора, пора, — уж стекла запотели!Разбойник я… Да вот, на смену мне,Сам ангел сна подходит к колыбели,Чуть серебрясь при меркнущей луне.
<1906–1908>
Христя
*Христя угощает кукол на сговоре —За степною хатой, на сухих бахчах.Степь в горячем блеске млеет, точно море,Тыквы светят медью в солнечных лучах.Собрались соседи к «старой бабе» Христе,Пропивают дочку — чай и водку пьют.Дочка — в разноцветной плахте и в монисте,Все ее жалеют— и поют, поют!Под степною хатой, в жарком ароматеСпелого укропа, возятся в золеЖелтые цыплята. Мать уснула в хате,Бабка — в темной клуне, тыквы — на земле.
<1906–1908>
Кружево
*Весь день метель. За дверью, у соседа,Стучат часы и каплет с окон лед.У барышни-соседки с мясоедаПоет щегол. А барышня плетет.Сидит, выводит крестики и мушки,Бела, как снег, скромна, как лен в степи.Темно в уездной крохотной избушке,Наскучили гремучие коклюшки,Весна идет… Да как же быть? Терпи.Синеет дым метели, вьются галкиНад старой колокольней… День прошел,А толку что? — Текут с окна мочалки,И о весне поет дурак щегол.
<1906–1908>
Туман
*Сумрачно, скучно светает заря.Пахнет листвою и мокрыми гумнами.Воют и тянут за рогом псаряГончие сворами шумными.Тянут, стихают — и тонут следыВ темном тумане. Людская чуть курится.Сонно в осиннике квохчут дрозды.Чаща и дремлет и хмурится.И до печальных вечерних огнейВ море туманных лесов, за долинами,Будет стонать все скучней и скучнейРог голосами звериными.
Сиракузы. 25.III.09
После Мессинского землетрясения
*На темном рейде струнный лад,Огни и песни в Катанее…В дни скорби любим мы нежнее,Канцоны сладостней звучат.И величаво-одинокНа звездном небе конус Этны,Где тает бледный, чуть заметный,Чуть розовеющий венок.