Обреюсь молчанием, у слов выращу чуб.Чертоги бога отдам словам внаем.Пусть каждое слово мое –Это Разин выплюнул зубыВам: нате! проклятых невольник.Как поиск грозой колокольни,Велю – станут образу метки.Вы еще не поняли, что мой глагол –Это бог, завывающий в клетке.
Страну Лебедию забуду яИ неги трепетных Моревен.Про Конецарство, ведь оттуда я,Доверю звуки моей цеве.Где конь благородный и черныйУдаром ноги рассудил,Что юных убийца – упорный,Жуя, станет жить, медь удил.Где конь звероокий с волной белоснежнойСтоит, как судья у помоста,И дышло везут колесницы тележнойДроби злодеев и со ста.И гривонос благородныйСвое доверяет копытоЛадони покорно холодной,А чья она – всеми забыто.Где гривы – воздух, взоры – песни,Все дальше, дальше от ням-ням!Мы стали лучше и небесней,Когда доверились коням.О люди! Так разрешите вас назвать?Режьте меня, жгите меня!Но так приятно целоватьКопыто у коня:Они на нас так не похожи,Они и строже и умней,И белоснежный холод кожи,И поступь твердая камней.Мы не рабы, но вы посадники,Но вы избранники людей!И ржут прекрасные урядники,В нас испытуя слово «дей!»Над людом конских судей родОбвил земной шар новой молнией.Война за кровь проходит в брод,Мы крикнем: «Этот дол не ей!»И черные, белые, желтыеЗабыли про лай и про наречья.Иной судья – твой шаг, тяжел ты!И власть судьи не человечья.Ах, князь и кнезь, и конь, и книга –Речей жестокое пророчество.Они одной судьбы, их игоНам незаметно, точно отчество.
Я и Саири, мы вместе гуляли,Слова собирая для ласковой Ляли.Они растут среди мощных дубовДрузьями черники, друзьями грибов.Словесными чарами громко чаруясь,Наполнили мы весь березовый туес.Меня беспокоил задумчивый сум,И таял в ладонях из озера шум.Не будь сувора, не будь сурова,Но будь проста, как вся дуброва!Саири моя так изящна и хупава,Что рядом с ней каждый из города Глупова.Мокроогненные очи – это ты иль цыганча?Точно море около Сочи, шелка пролиты с плеча…