Том 1. Стихотворения 1906-1920

Волны и молодость — вне закона!
Тронулся Дон. — Погибаем. — Тонем.
Ветру веков доверяем снесть
Внукам — лихую весть:

Да! Проломилась донская глыба!

Белая гвардия — да! — погибла.
Но покидая детей и жен,
Но уходя на Дон,

Белою стаей летя на плаху,

Мы за одно умирали: хаты!

Перекрестясь на последний храм,

Белогвардейская рать — векам.

Москва, Благовещение 1918

— дни разгрома Дона —

«Идет по луговинам лития…»

Идет по луговинам лития.
Таинственная книга бытия
Российского — где судьбы мира скрыты —
Дочитана и наглухо закрыта.

И рыщет ветер, рыщет по степи:

— Россия! — Мученица! — С миром — спи!

30 марта 1918

«Трудно и чудно — верность до гроба…»

Трудно и чудно — верность до гроба!
Царская роскошь — в век площадей!
Стойкие души, стойкие ребра, —
Где вы, о люди минувших дней?!

Рыжим татарином рыщет вольность,

С прахом равняя алтарь и трон.
Над пепелищами — рев застольный
Беглых солдат и неверных жен.

11 апреля 1918

«О, самозванцев жалкие усилья…»

…О, самозванцев жалкие усилья!
Как сон, как снег, как смерть — святыни — всем.
Запрет на Кремль? Запрета нет на крылья!
И потому — запрета нет на Кремль!

Страстной понедельник 1918

«Марина! Спасибо за мир…»

— Марина! Спасибо за мир!
Дочернее странное слово.
И вот — расступился эфир
Над женщиной светлоголовой.

Но рот напряжен и суров.

Умру, — а восторга не выдам!
Так с неба Господь Саваоф
Внимал молодому Давиду.

Страстной понедельник 1918

Андрей Шенье

«Андрей Шенье взошел на эшафот…»

Андрей Шенье взошел на эшафот,
А я живу — и это страшный грех.
Есть времена — железные — для всех.
И не певец, кто в порохе — поет.

И не отец, кто с сына у ворот

Дрожа срывает воинский доспех.
Есть времена, где солнце — смертный грех.
Не человек — кто в наши дни живет.

17 апреля 1918

«Не узнаю в темноте…»

Не узнаю в темноте
Руки — свои иль чужие?
Мечется в страшной мечте
Черная Консьержерия.

Руки роняют тетрадь,

Щупают тонкую шею.
Утро крадется как тать.
Я дописать не успею.

17 апреля 1918

«Не самозванка — я пришла домой…»

Не самозванка — я пришла домой,
И не служанка — мне не надо хлеба.
Я — страсть твоя, воскресный отдых твой,
Твой день седьмой, твое седьмое небо.

Там на земле мне подавали грош

И жерновов навешали на шею.
— Возлюбленный! — Ужель не узнаешь?
Я ласточка твоя — Психея!

Апрель 1918

«Страстный стон, смертный стон…»

Страстный стон, смертный стон,
А над стонами — сон.
Всем престолам — престол,
Всем законам — закон.

Где пустырь — поле ржи,

Реки с синей водой…
Только веки смежи,
Человек молодой!

В жилах — мед. Кто идет?

Это — он, это — сон —
Он уймет, он отрет
Страстный пот, смертный пот.

24 апреля 1918

«Ходит сон с своим серпом…»