Жил-был поэт. Да суть не в этом Пожалуй, будь себе поэтом. Но ежли ты к тому еще и сумасброд,Готовый все отдать за трудовой народ,Аминь! К какой ты там ни прибегай уловке,Хоть в сверхэзоповский задрапируйся стих,Твой жребий предрешен: молодчиков таких Не гладят по головке.А между тем поэт, о коем нынче речь,И не умел себя и не хотел беречь:Пусть, мол, враги его лютуют, как угодно, – Он пишет все свободно! Свободно… до поры.В один хороший день поэт, как туча, мрачен,Злым вихрем будучи на улице подхвачен, Влетел в тартарары!Загоготали тут вокруг него шайтаны: «Ну, выворачивай карманы!» «Живее! – выл старшой. – Подумаешь, упрям.Поудим сами… Стой!.. Съесть хочешь подзатыльник?!Ой-ой! Держи, держи! Что это? А?.. Будильник?!» «Ой, бомба! – пятяся к дверям, Удильщик спал с апломба. – Ой, бомба!»* * * Гремит замок. Упал засов. Возвращена певцу свобода, Но возвращения часов Пришлося ждать ему полгода. «Будильник! Здравствуй! То-то, брат, В аду, нагнал ты перепугу!» Поэт будильнику был рад, Как можно радоваться другу!А самого уж, глядь, прошиб холодный пот,И сердце сжалося, как пред лихим ударом; Будильник явно стал не тот! В охранке пробыл он недаром! Хоть развинти, хоть растряси, Брани его, моли, проси, – Ну, хоть бы что! Стоит. Ни звука. «Так вот она какая штука! Мне за добро ты платишь злом? Так черт с тобой, ступай на слом. И без тебя я жил не худо!» Как вдруг на улице, – о, чудо! –Положенный в карман, будильник стал стучать,Но с перерывами. Поэт стал примечать: Чуть только рядом шпик завьется, Будильник сразу весь забьется: «Тик-тик, тик-тик!» – Гляди, мол, шпик! Поэт тут со смеху ну прыскать, Да всюду рыскать, Да открывать Иуд,Чтоб после вывесть их на всенародный суд, Соорудив на эту тему Поэму!* * *Уж до конца скажу, как человек прямой: Будильник-то ведь – мой!