Том 1. Стихотворения 1908-1917

Где, как и почему, – сказал бы вам подробно,
Да не совсем удобно, –
Со становым лиса свела
Такую дружбу
И стала так ему мила,
Что с ним и ела, и спала,
И ездила на службу.
Вот как-то становой разнежился, раскис,
Как самый добрый лис:
Лису он тешит и милует,
То в рыльце поцелует,
То жирною губой
Прильнет к пушистой шубке.
«И как же, – говорит, – доволен я тобой!
Проси! что хошь, проси! Подарок дам любой
Моей голубке!»
«Ах, ничего-то мне, – лиса ему в ответ, –
Ах, ничего не надо!
И без подарков я люблю тебя, мой свет,
Моя услада!
Но коль приспичило дарить, так уж дари…»
«Что, дуся? Говори!»
«Звонок! Звонку почет повсюду!
Махнув-тряхнув твоим звонком,
С иным нахалом мужиком
И разговарить я по-иному буду».
«Бери звонок, моя краса!
Бери!»
Взяла звонок лиса
И… задала, не медля, тягу!
В печали лютой становой
О землю бился головой:
«Убью! И сам в могилу лягу!»
Извелся весь, бродил, как тень.
А на четвертый, что ли, день
Из петли вынули беднягу.

Меж тем обманщица-лиса

Через поля, через леса,
Звеня звоночком без умолку,
Примчала прямо к куму-волку.
Кум это: где была? Ругаться. То да се.
Лиса ему с двух слов про все
(Ну, знамо, кой с какой утайкой):
«Пора, мол, взяться нам за ум,
Пора тебе, голубчик кум,
Уж перестать бродить с голодной волчьей шайкой.
Как у первейшего хозяина с хозяйкой,
Теперь у нас пойдет не жизнь, а прямо рай.
Что раздобыла я, смекай?»
«Ну?»
«Скатерть-самобранку!
Ты впредь уж натощак не взвоешь спозаранку:
Вся ежа пред тобой, – сиди да убирай!»
«Не врешь, кума?»
«Не вру, ей-богу!»
«А мне как брюхо подвело!»
«Айда со мной».
«Куда?»
«В село».
«Ни в жизнь! И так вот хром на ногу».
«Дурак ты». Битых два часа
Проспорив, под вечер лиса
Пустилась с кумом в путь-дорогу.
«Ой, подведешь под монастырь!
Вот и село. Кума, влетим мы в передрягу,
Уж ты сама, что можно, стырь,
А я за стогом здесь прилягу».
«Ах, кум, пустые страхи кинь.
Смотри, что будет!» Тут ретиво
Лиса звонком: динь-динь-динь-динь!..
Глядит бирюк, глазам не верит. Что за диво?
Да, может, вправду это сон?
Бежит околицей на звон
Без шапки – явно: в страхе! –
Мужик при бляхе:
«Ваш Бродья! Господи, прости!
Никак, вы сбилися с пути!
Да уж и темень, право слово…»
«Ну, ладно там! – Издалека
Орет лиса на мужика. –
Беги скорей назад. Скажи: от станового
Проездом. Некогда. Провизии конец.
Чтоб в час нам было все готово!
Доставить парочку овец…
Да пару поросяток…
Да кур… примерно, так, с десяток.
Управишься один?»
«Так точно».
«Молодец!
Старайся!»
«Рад стараться!»
«Убрался этот черт? – Бирюк опять куме: –
Не лучше ли и нам скорей отсель убраться!
Доверься мужичью! Что там у них в уме,
Не разгадаешь сразу.
Не оглядишься – подведут!..»
Покамест волк ворчал, уж бляха тут как тут:
«Ваш Бродья, здеся всё… что надоть… по приказу!
Да, окромя того, лошадкам куль овса!»
«Спасибо, – молвила лиса, –
Хвалю за сметку и проворство…
А как там… на селе?., порядок?.. Объясни,
Чтоб мужики… того… без всяких там!.. Ни-ни!..
Власть – не на то, чтоб им оказывать потворство!
Хе-хе! Ну, с богом, брат… Ступай теперь домой!..»
Засели кум с кумой
За пир-обжорство!
«Вкусненько, куманек?.. Ну что ж, теперь ворчи.
Постой, подавишься, смотри ты, ненароком!
Чего торопишься? Не стеснены ведь сроком».
«Ой, кумушка, боюсь: казенные харчи
Не вышли бы нам боком».
«Ешь! Дело не твое.
Ведь говорила я: пойдет у нас житье!
Все со звонком тебе достану!»

Всю зиму рыскала кума с дружком по стану.

Пришла весна. Народ не рад весенним дням.
«Что ж это? – Стон стоял по селам, деревням. –
Что ни неделя, то поборы!»
Пошли повсюду разговоры:
«Прямой грабеж!»
«Разбой!»
«Да, братцы, подлинно ль то ездит становой,
А не ночные воры?»

Решили приследить

И приследили:
Пришлося кумовьям от смерти уходить.
Лисичке хвост весь отрубили,
А что досталось бирюку!
Так молотили, молотили,
Что сноп хороший на току!
Увидя, что прошло почтение к звонку
И от него не ждать подмоги,
Бирюк с лисой давай бог ноги.
Бежать им вряд ли так случалось на веку!
Опомнившись в лесу дремучем, верст за двести,
Друзья беду свою оплакивали вместе!
Лиса, простясь навек с хвостом,
Скулила тихо под кустом;
Бирюк ей подвывал, зализывая раны:
«Властей не признают!.. С-собаки!..
Ху-ли-га-ны!!»