Том 1. Стихотворения и поэмы 1910-1927

На жизнь болоночью
      плюнувши,
завернутую в кружева,
еще
 Маяковский
    юношей
шумел,
  басил,
   бушевал.
Еще не умерший
     Хлебников,
как тополи,
   лепетал;
теперь
  над глиняным склепом его
лишь ветер
   да лебеда.
В те дни
  мы все были молоды…
Шагая,
  швырялись дверьми.
И шли поезда
    из Вологды,
и мглились штыки
     в Перми.
Мы знали –
   будет по-нашему:
взорвет тоской
    эшелон!..
Не только в песне
     вынашивать,
что в каждом сердце
      жило.
И так и сбылось
    и сдюжилось,
что пелось
   сердцу в ночах:
подернуло
   сизой стужею
семейств бурдючных очаг.
Мы пели:
   вот отольются им
тугие слезы
   веков.
Да здравствует Революция,
сломившая
   власть стариков!
Но время,
   незнамо,
     неведомо,
подкралось
   и к нашим дням.
И стала ходить
    с подседами
вокруг
  и моя родня.
и стала
  морщеною кожею
желтеть
  на ветках недель.
И стало
  очень похоже
на прежнюю
   канитель.
Пускай голова
    не кружится,
я крикну сам
    про нее:
сюда,
  молодое мужество,
шугай
  с пути воронье!
Скребись
   по строчкам линованным,
рассветом озарено,
чтоб стало опять
    все ново нам,
тряхни еще стариной!
Пусть вновь
   и вновь отольются ей
седые слезы
    веков.
Да здравствует Революция,
сломившая
   власть стариков!

1925

Майский марш

Над вспаханной земли поляной
прошла последняя зима…
Давайте выстроим стеклянный,
в огнях и в зорях взвитый Май!

Громком весны, звонком трамвая,

стальным фабричным соловьем,
рукой и словом – имя Мая
над всеми странами взовьем!..

Брызнув искрами гроз из России,

рокоча электричеством туч,
мы тревогой весь мир заразили,
мы везде заронили мечту.

Молодежь Германии, стройся,

в арьергард отставь стариков,
барабанами молотобойцев
открывай в мир Май широко!

Не у Франции ль в мелочных спорах

молодые умолкли сердца?!
«Карманьолу» в кварталы! И – в порох
разлетится обрюзглый Версаль.

Негру солнце парижское светит,

он в Америке – только лакей,
но не будет различия в цвете
с этой песней, что сложит Мак-Кей.

И когда-нибудь будет привинчен

штык зуава семнадцати лет,
чтоб судом чернокожего Линча
распороть золотой эполет.

И, сжимая хлысты, англичане

будут прыгать с балконов резных
пред грозой разряженных молчаний
наступившей индийской весны.

Оцепляйте воздушной гирляндой –

стиснуть Африку шпорами бомб,
но из Конго, Суданов, Ирландий
вам навстречу взовьются столбом.

Дух седых государств захолонет

от сквозных засвистевших ветров:
это – сжатое горло колоний
перехватит весенняя дрожь;

Это – с мира слетевшая маска

вдруг откроет его, и она
не задушит нигде – первомайский
интернационал!

Старье должно посторониться,

на расы росы льют грома,
растет, взрывая все границы,
в полях и в домнах пламень – Май.

Сегодня в тучи рвется радость

свистком нагретого котла:
еще один прибавлен градус –
и снег веков сойдет дотла!