Том 1. Стихотворения и поэмы 1910-1927

Бабахнет весенняя пушка с улиц,
завертится солнечное ядро,
и таешь весенней синей сосулей
от лирики, плечи вогнавшей в дрожь.

И вот реквизируешь этот, первый,

хотя б у Уэллса взятый планёр,
лишь бы не так рокотали нервы,
лишь над весной подняться б на нем.

Люди века бы еще храпели,

жизни обрубленной нежа хрящ,
но разрезающий время пропеллер –
вот он, стоит дрожащ и горяч.

Винт заведен. Будью овеян,

клапаны сердца строже проверь,
в память вцепись руками обеими –
хлопнет в былое глухая дверь.

Город вдруг посерел и растаял –

помнил кого, думал о ком,
в землю с плечами снова врастая,
свертывается, как молоко.

Колоко-колоко, колко-колко!

(Это пульки звенят о гортань.)
Тише, тише, тише – и смолкло,
мутью вкружились, рябя борта.

Огромный глаз косоугольный

проплыл, напрягся и застыл.
Не бывший бог ли, нынче вольный,
о синий оперся костыль?

За ним: гарнирами зарницы,

любовь, гимназия, ладонь,
любимая… И вот граница,
и гладко времени плато.

Снаряд начинает швырять, –

нашатырного спирта и брому!
Мы стали в столетьях шнырять,
струясь по ухабному грому.

Из яростной давки домов,

из зверьего древнего вою,
над былей зенитом замыв,
выносимся звонкой кривою.

Последним сознаньем светля

в шуршащем обвалами мраке,
мертвит и сливает петля
пройденного опыта накипь.

Линия прогиба! Цель в лоб!

Нет, это не гибель: винт – хлоп!
Жилится висками гнев-зной,
Волю мы сыскали – дней дно!

Опускаясь в скафандрах света,

в пуповинах путаясь труб,
открываем и чуем – это:
цветогранный свободный труд.

Кто из нас, предчувствием старший,

поглядит, занемевши, вниз?
Нам навстречу – ударов марши!
Нам навстречу – слепленье линз!

Мы говорим с рядами рифм,

стоящих за станками,
и нам ответом – радуг взрыв
шлифует звездный камень.

Вопрос:

  «Зачем, кому носить?!
Каким таить хоромам?»

Ответ:

  «Рычаг. В небес массив
на грудь ветрам и громам!
Затем, что радость есть рукам
метаться в деле вихрем,
и эту радость по строкам
своим ты тоньше выгрань,
и эту радость по сердцам
продень и дай им рдеться,
не замирать, не созерцать,
трудеть – игрою детства».

Еще, еще грома, и лязг,

и цвет светимых музык.
Но разве выдержал бы глаз
такую уйму груза?

Бровь рассекши о земную сферу,

воротимся к РСФСРу.
Здравствуй, временем плывущая страна,
будущему бросившая огненный канат!

Бабахнет весенняя пушка с улиц,

завертится солнечное ядро,
и таешь весенней синей сосулей
от лирики, плечи вогнавшей в дрожь!

Октябрьские песни

1925

В те дни, как были мы молоды