Том 1. Стихотворения. Повести. Марьон Делорм

Сейчас, когда сам бог, быть может, беден властью,
Кто предречет,
Направит колесо к невзгоде или к счастью
Свой оборот?

И что затаено в твоей руке бесстрастной,

Незримый рок?
Позорный мрак и ночь, или звездой прекрасной
Сверкнет восток?

В туманном будущем смесились два удела —

Добро и зло.
Придет ли Аустерлиц? Империя созрела
Для Ватерло.

Я возвращусь к тебе, о мой Париж, в ограду

Священных стен.
Мой дар изгнанника, души моей лампаду,
Прими взамен.

И так как в этот час тебе нужны все руки

На всякий труд,
Пока грозит нам тигр снаружи, а гадюки
Грозят вот тут;

И так как то, к чему стремились наши деды,

Наш век попрал;
И так как смерть равна для всех, а для победы
Никто не мал;

И так как произвол встает денницей черной,

Объемля твердь,
И нам дано избрать душою непокорной
Честь или смерть;

И так как льется кровь, и так как пламя блещет,

Зовя к борьбе,
И малодушие бледнеет и трепещет, —
Спешу к тебе!

Когда насильники на нас идут походом

И давят нас,
Не власти я хочу, но быть с моим народом
В опасный час.

Когда враги пришли на нашей ниве кровной

Тебя топтать,
Я преклоняюсь ниц перед тобой, греховной,
Отчизна-мать!

Кляня их полчища с их черными орлами,

Спесь их дружин,
Хочу страдать с тобой, твоими жить скорбями,
Твой верный сын.

Благоговейно чтя твое святое горе,

Твою беду,
К твоим стопам, в слезах и с пламенем во взоре,
Я припаду.

Ты знаешь, Франция, что я всегда был верен

Твоей судьбе,
Я думал и мечтал, в изгнании затерян,
Лишь о тебе.

Пришедшему из тьмы, ты место дашь мне снова

В семье своей,
И, под зловещий смех разгула площадного
Тупых людей,

Ты мне не запретишь тебя лелеять взором,

Боготворя
Непобедимый лик отчизны, на котором
Горит заря.

В былые дни безумств, где радостно блистает

Кто сердцем пуст,
Как будто, пламенем охваченный, сгорает
Иссохший куст,

Когда, о мой Париж, хмелея легкой славой,

Шальной богач,
Ты шел и ты плясал, поверив лжи лукавой
Своих удач,

Когда в твоих стенах гремели бубны пира

И звонкий рог,
Я из тебя ушел, как некогда из Тира
Ушел пророк.

Когда Лютецию преобразил в Гоморру

Ее тиран,
Угрюмый, я бежал к пустынному простору,
На океан.

Там, скорбно слушая твой неумолчный грохот,

Твой смутный бред,
В ответ на этот блеск, и пение, и хохот
Я молвил: нет!

Но в час, когда к тебе вторгается Аттила

С своей ордой,
Когда весь мир кругом крушит слепая сила, —
Я снова твой!

О родина, когда тебя влачат во прахе,

О мать моя,
В одних цепях с тобой идти, шагая к плахе,
Хочу и я.

И вот спешу к тебе, спешу туда, где, воя,

Разит картечь,
Чтоб на твоей стене стоять в пожаре боя
Иль мертвым лечь.

О Франция, когда надежда новой жизни

Горит во мгле,
Дозволь изгнаннику почить в своей отчизне,
В твоей земле!Брюссель, 31 августа 1870 г.