Том 1. Стихотворения, статьи, наброски 1834-1849

Но к делу. Он, как я вам доложил,
В отставке был. Пока он был на службе,
Он выезжал, гулял, плясал, шалил,
Приятелей обыгрывал — по дружбе —
И был, как говорится, очень мил.
Он был любезен, влюбчив, но спокоен
И горделив… а потому любим;
И многих женщин был он недостоин,
Обманутых и позабытых им.
Он весел был, но весел безотрадно;
Над чудаком смеялся беспощадно,
Но в обществе не славился умом
И не был «замечательным лицом».

XXXI

А между тем его любили… Он
Пленял людей беспечностью свободной
И был хорош собой — и одарен
Душой самолюбивой и холодной.
Он, я сказал, не очень был умен,
Но всем ему дарованным от бога
Владел вполне… и презирал людей
А потому имел довольно много
«Испытанных и преданных» друзей.
Он с ними вместе над толпой смеялся
(И от толпы с презреньем отчуждался)

^*.И думали все эти господа,
Что, кроме их, всё вздор и суета.

XXXII

Он всё бранил от скуки — так!..
Не предаваясь злобе слишком детской.
Скажу вам, в бесы метил мой остряк;
Но русский бес не то, что чёрт немецкой.
Немецкой чёрт, задумчивый чудак,
Смешон и страшен; наш же бес, природный,
Российский бес — и толст и простоват

^*,Наружности отменно благородной
И уж куда какой аристократ!
Не удивляйтесь: мой приятель тоже
Был очень дружен не с одним вельможей
И падал в прах с смеющимся лицом
Пред золотым тельцом — или быком.

XXXIII

Вам гадко… но, читатель добрый мой,—
Увы! и я люблю большого света
Спокойный блеск и с радостью смешной
Любуюсь гордым холодом привета —
Всей этой жизнью звонкой и пустой.
На этот мир гляжу я без желанья,
Но первый сам я хохотать готов
Над жаром ложного негодованья
Непризнанных, бесхвостых «львиц и львов»!
Да сверх того вся пишущая братья
На «свет и роскошь» сыпала проклятья…
А потому см<отри> творенья их;
А я сегодня — что-то очень тих.

XXXIV

Люблю я пышных комнат стройный ряд,
И блеск и прихоть роскоши старинной…
А женщины… люблю я этот взгляд
Рассеянный, насмешливый и длинный;
Люблю простой, обдуманный наряд…
Я этих губ люблю надменный очерк,
Задумчиво приподнятую бровь;
Душистые записки, быстрый почерк,
Душистую и быструю любовь.
Люблю я эту поступь, эти плечи,
Небрежные, заманчивые речи…
Узнали ль вы, друзья, скажите мне,
С кого портрет писал я в тишине?

XXXV