Том 1. В соболином краю

Яркие, взволнованные слова произносит Михаил Александрович Шолохов.

— Все мы особенно высоко ценим приезд Никиты Сергеевича потому, — сказал он в заключение речи, — что накануне ответственнейшей встречи, исторической встречи с президентом США он нашел время хотя бы накоротке побывать у нас в гостях и посмотреть на жизнь верходонцев.

Дорогой Никита Сергеевич! Вы полетите за океан, но вот эта небольшая частица советского народа, весь советский народ, и не только советский народ, мыслями будут с вами. И от имени вешенцев и наших дорогих гостей — сталинградцев и воронежцев, хочу вас заверить, что мы тоже будем с вами там, в Америке. Желаем вам, дорогой Никита Сергеевич, здоровья и успехов во всем.

К микрофону подошел Никита Сергеевич Хрущев. Много раз речь его прерывалась аплодисментами. В этой речи глубоко проанализированы важные стороны нашей внутренней жизни.

Дана глубокая и мудрая оценка роли писателя в коммунистическом строительстве. Очень глубоко, в простых, доступных для понимания каждого простого человека словах, сделан анализ нынешней международной обстановки.

Теплыми словами привета всем труженикам Дона закончил Н. С. Хрущев свою речь. Долго не смолкали на вешенской площади аплодисменты и здравицы в честь нашей великой Родины, в честь нашего народа, в честь великой партии коммунистов.

_{1 сентября 1959 г.}

Три дня с мальчишками

«Детская комната»

Милицейской формы на мне нет. И мальчишка подумал, что не туда попал. Он очень взволнован, этот худой, лет пятнадцати парнишка.

- Я убью ее, понимаете, я убить могу…

- Кого? За что?

Парню трудно выговорить слово:

- Мать, понимаете…Так посмеяться над памятью… А он же отец мне…

Я снимаю телефонную трубку. Прошу оперативный отдел срочно выехать по нужному адресу, потом усаживаю Колю Л. на диван, чтобы понять смысл страшных слов…

Так началось мое трехдневное дежурство в детской комнате отделения милиции.

За окном — солнце. Радостными красками сверкает большая улица столичного города. Машины, потоки людей. Бронзовый Пушкин добрыми глазами глядит на нарядную улицу. Солнце! Очень много солнца. И в эту комнату заглянул светлый зайчик. Он бегает по игрушкам на полке. Игрушек в этой комнате много. Трехлетняя Ната Лебедева, которую доставили сюда два часа назад с улицы Горького, забыла плакать — возится с плюшевым мишкой. Зато у мамы ее сейчас беспокойные минуты…Да вот и она.

- Натка! Наточка! Нашлась, девочка моя!

Поцелуи, слезы благодарности.

- Это наш долг…Только впредь будьте внимательны, — как заправский работник милиции, говорю я взволнованной женщине.

…Приводят маленького воришку. Налицо и «вещественное доказательство» — бутылка с шампанским…Звонит какая-то родительница:

«От рук отбилась дочка. Нельзя ли ее попугать?..»

В тяжелых сапогах, запыленный, вваливается нарочный из детской колонии: «В девятый раз бежал Анатолий Конюшков. Давайте сходим вместе к родителям…»

Жизнь в эту комнату заглядывает своей теневой стороной: первые шаги в преступлении, разболтанность, хулиганство, искалеченная судьба…Человеку, сидящему в этой комнате, надо во всем без ошибок разобраться. Суметь отличить шалость от хулиганства, умело наказать, помочь, посоветовать, устроить на работу. Человеку в этой комнате надо решать сотни очень трудных задач.

Я с уважением гляжу на моего «консультанта» Маргариту Михайловну Милованову. Много лет работает она здесь.

«Детская комната» — не четыре стены. Детская комната — это хождения по лестницам жилых домов, это беседы с родителями, посещение школы, дежурство в кинотеатре, это крутые разговоры, когда надо устроить на работу, в интернат, в детский садик…

Одному с такой уймой дел, конечно, не справиться. Есть помощники у Маргариты Михайловны, бескорыстные, сердечные люди. Пробегаю глазами список.

- А работники райкома комсомола?

- Нет, не помогают. Ходила, просила — никак…

Я вспоминаю разговоры в других детских комнатах. И там тоже один ответ: «Никак»…

«Дело Андрюши Ч.»

- Атас, пацаны! — Пестрая стайка подростков рассыпается по закоулкам полутемного двора. На отполированном до блеска пятачке асфальта остаются впопыхах забытые карты, мелкие деньги, чья-то фуражка.

Мы идем с Маргаритой Михайловной по следам «ребячьих дел».

- Давайте сначала к Юрке…

Про Юрку Хамидулина с дворовым прозвищем «Ржавый» я уже слышал. Бросил школу. Вся жизнь — во дворе. Участвовал в коллективной краже, отпущен на поруки матери.

В неприбранной комнате мать судачит с соседками. Наш приход ее ничуть не смутил:

- Небось, опять хотите Юрку в ремесленное…И не думайте! Что он, хуже других, чтоб в ремесленное?

- Но ведь сын бездельничает. Одно преступление уже есть…

- Нет, и не думайте. Пусть погуляет, подрастет. Он не хуже других, чтоб в ремесленное… А соседей вы не слухайте, они все брешут. Никого он не развращает. Он не хуже других…

Слова сыплются, как из пулемета. Мы отступаем к двери, так и не сумев объяснить любвеобильной мамаше, что такое «ремесленное» и до чего доведет Юрку ее материнская «забота».