Том 1. Время Наполеона. Часть первая. 1800-1815

Снабженное такими указаниями русское издание Лависса и Рамбо облегчит читателю необходимую работу пополнения всего того, отсутствие чего является недостатком монументального французского труда и с идеологической точки зрения и с точки зрения обстоятельности некоторых глав. Читатель, желающий получить серьезное историческое образование, начинающий научно работать студент или аспирант, преподаватель средней школы — все они должны найти в русском издании Лависса и Рамбо не только сокровищницу фактического материала, но и точные указания на то, как, отправляясь от Лависса и Рамбо, продолжать углублять свои знания по истории XIX века, обращаясь к классикам марксизма-ленинизма, к монографической литературе и, наконец, — при выборе истории как научной специальности, — к первоисточникам. В особенности важно было дать возможно полные указания именно к главам, относящимся к истории России в XIX веке. Написанные знатоком новой русской истории Альфредом Рамбо, они тем не менее покажутся, конечно, нашему читателю во многом наивными, неполнымиг однобокими, даже прямо неверными. Французский ученый, республиканец, буржуазный демократ, «постепеновец» и противник революции, Рамбо очень многого, явственно, не знает и очень многого не понимает и не учитывает при описании борьбы народных масс с самодержавным правительством, хотя вполне неодобрительно относится к русской реакции.

Вот почему внимание составителей библиографического обзора особенно было направлено именно на литературуг относящуюся к главам, где речь идет о России в XIX веке. Тут-то, между прочим, и пригодилась наша ценнейшая ленинградская коллекция «Россика», о которой только что было упомянуто. Библиография по русской истории доведена с особой полнотой и тщательностью вплоть до 1938 года. Эти библиографические указания помогут читателю пополнить свои сведения теми материалами, которых он не найдет у Лависса и Рамбо.

Редактор и издательство считали себя обязанными в ряде случаев дать свои примечания. Не забудем, что ведь дело не только в научных и политических воззрениях редакторов и авторов, но и в том, что наука успела шагнуть вперед за те годы, которые прошли со времени появления последнего французского издания (1924–1926) труда Лависса и Рамбо, и кое о чем мы имеем гораздо более обильные и точные сведения, чем те, которыми располагали авторы и редакторы этого коллективного труда, а поэтому примечания, конечно, были необходимы. Но слишком испещрять примечаниями русский перевод нам показалось совершенно излишним: довольно помнить о буржуазно-либеральном мировоззрении редакторов и авторов этого коллективного труда. Наш читатель сам сделает в ряде случаев необходимые мысленные поправки.

Наше издание дает читателю историко-географические карты, отсутствующие во французском издании, которые должны облегчить представление о переменах, постигших границы отдельных государств и их колоний в различные периоды истории XIX века.

Что касается перевода издания 1937 года, то следует сказать, что если в некоторых небольших частях он удовлетворителен, то в преобладающей части — откровенно плох.

Тугой, корявый, неряшливый язык, правда, не всех, но многих гранатовских переводчиков в неприкосновенности был сохранен в издании 1937 года. Систематическая проверка и исправление перевода обнаружили и совсем непозволительные пропуски, и обильнейшие фактические ошибки, обусловливаемые явственно недостаточным знанием как французского, так и русского языков, и плохим знанием истории, и небрежность, доходящую, например, до того, что вместо «Тьер» в ряде мест переводчики писали «Гизо». Легко представить себе, что получалось при столь свободном и независимом отношении к фамилиям политических деятелей. Для нового издания, рассчитанного на массового читателя, сделаны сверки строка за строкой русского перевода и исправлены все замеченные ошибки, неточности, небрежности и пропуски и, что гораздо труднее, основательно исправлен слог перевода.

Повторяем, есть главы, изложенные в русском переводе сравнительно гладко, литературно. Но есть и такие места, которым даже и никакое исправление не поможет и которые просто нужно было перевести заново. В некоторое оправдание русским переводчикам нужно сказать, что и во французском подлиннике не все изложение одинаково изящно и литературно и далеко не все авторы походят в этом отношении на своего товарища по труду Лависса и Рамбо — Ромэна Роллана. Есть авторы, пишущие довольно тяжело — веской французской прозой, умудряющиеся вкладывать чуть не целую печатную страницу в три истинно карамзинских периода, с бесчисленным количеством деепричастий и придаточных предложений. Немудрено, что в русском переводе язык оказывался местами сугубо суконным.