Том 1. Время Наполеона. Часть первая. 1800-1815

Подготовление конституции VIII года. Возможно, что в это время Бонапарт одно мгновение мечтал о славе Вашингтона, возможно, что эта политика, на вид столь либеральная и примирительная, была с его стороны вполне искреннею. Но в тот самый момент, когда эта политика произвела действие, когда Бонапарт увидел, что республиканцы успокоились или покорились, когда он убедился, что ему ни с какой стороны не грозит сопротивление, несмотря на то, что печать пользовалась теперь свободою, какой она не знала и при Директории, в нем вновь проснулось личное честолюбие, и он воспользовался тем всеобщим доверием, которое внушила народу умеренность временного Консульства, чтобы добиться введения новой конституции, сделавшей его повелителем Франции.

19 брюмера, в день переворота, одновременно с учреждением временного Копсульства был издан декрет, в силу которого сессия Законодательного корпуса прерывалась и каждая из его двух палат (Совет старейшин и Совет пятисот) должна была избрать комиссию из 25 своих членов для выработки плана изменений, которые предполагалось внести в конституцию III года (1795). С этой целью каждая комиссия выделила из себя «секцию». В секцию Совета пятисот вошли: Шазаль, Люсьен Бонапарт, Дону, Мари-Жозеф Шенье, Вулэ (от деп. Мергы), Кабанис и Шабо; в секцию Совета старейшин вошли: Гара, Лосса, Лемерсье, Ленуар-Ларош и Ренье. Вначале эти секции решили, повидимому, принять за основание проект Сийеса; но этот проект еще не был окончательно составлен, и от знаменитого мыслителя ничего нельзя было добиться, кроме разговоров и черновых набросков. Насколько можно было судить, он хотел примирить монархическую идею с демократической. Признавая верховную власть принадлежащей народу, Сийес полагал, что народ не должен непосредственно осуществлять свой суверенитет, так как он недостаточно просвещен для этого. Необходимо, чтобы он «делегировал» (передал) осуществление его в другие руки. «Доверие» должно итти снизу, а «власть» — сверху. Понуждаемый высказаться яснее, Сийес в конце концов представил два запутанных наброска своей системы. В первом из них народ составляет списки именитых людей (нотаблей — notabilities), из числа которых так называемый провозглашателъ-избиратель (прокламатор-электор — proclamateur-electeur) выбирает должностных лиц. Правительственная власть вручается Государственному совету из пятидесяти членов. Народ избирает Законодательное собрание. Кроме того, учреждаются Трибунат, Конституционное жюри и Охранительный сенат, нечто вроде кассационной палаты по политическим делам. Этот Сенат и назначает упомянутого выше прокламатора-электора и «поглощает» его (т. е. лишает должности и превращает в простого сенатора), если он становится чрезмерно честолюбивым, как «поглощает» и слишком популярных трибунов. Эта система, говоря образно, представляла собою пирамиду, где основанием являлся народ, а вершиною — прокламаторэлекгпор. Бонапарт в этом проекте не нашел никакого места для удовлетворения своего честолюбия и острил над про-кламатором-электором, называя его свиньей, откармливаемой наубой. Сийес выработал второй проект, по которому исполнительная власть вверялась уже не Государственному совету, а двум консулам — консулу мира и консулу войны. Этим обеспечивалось место для Бонапарта; но и во втором проекте, как и в первом, Сийес обставил свободу всяческими гарантиями и устанавливал ряд предосторожностей против честолюбия Бонапарта. Секции склонялись к принятию второго проекта. Бонапарт искусно помешал его обсуждению и образовал у себя небольшой комитет из Сийеса, Редерера и Булэ (от деп. Мёрты). Он попробовал запугать «философа» и впервые заговорил как власть иму^ций. Сийес смолк, и о его проекте больше не было речи. Тогда обе секции выработали проект конституции, в основу которой был положен имущественный ценз (т. е. условия, обеспечивающие господство буржуазии), причем исполнительная власть была все же организована совершенно так же, как и в проекте Сийеса. Газеты встретили этот план холодно. Бонапарт пригрозил, что поручит первому встречйому создать конституцию и сам представит ее на утверждение народу. Тогда Дону составил проект, в котором под наименованиями Консульства, Сената и Трибуната воспроизводилась конституция III года, но демократизированная благодаря отмене ценза. Бонапарт отверг этот проект, грозивший разрушить его честолюбивые планы. Он решил сам продиктовать собиравшемуся у него на дому небольшому комитету тот проект конституции, который превратился затем в конституцию VIII года. Этот проект, выработанный в салоне Бонапарта, не был даже представлен на голосование Законодательных секций, члены которых подписали его поодиночке (22 фримера — 13 декабря). Он был властно навязан стране Бонапартом, и это был новый государственный переворот, притом несравненно более важный, чем переворот 18 и 19 брюмера, потому что прямым его результатом явилось установление единоличной власти.