Том 1. Загадки раскрылись

Как всегда паром загружен до предела. На него въезжает Газик пограничников. Водитель вытаскивает из кабины чудесного волчка. Птица, высоко подняла кверху клюв, смотрит на нас желтыми глазами. Она залетела в пустыню, потеряла ориентир, ослабла, заблудилась. Ничего не желает есть. Иногда, защищаясь от назойливых зевак, угрожающе раскрывает клюв, будто собираясь нанести защитный удар по воображаемому противнику. Ее немигающие глаза смотрят холодно и враждебно.

Пограничник рассказывает: — Есть у нас много змей. Есть гюрза и эфа. Все они страшно ядовиты. Вчера гюрза бросилась на служебную собаку, обвила ее кольцами, ужалила три раза. Возможно, неопытный пес на нее сам напал. Верный помощник пограничников прожил всего четыре часа после ужаления. Гюрза самая коварная и опасная. С коброй проще. Левой рукой перед ней надо помахивать белым платочком. Змея поднимает голову, покачивается из стороны в сторону и перед тем, как броситься на платок застывает. В этот момент ее легко ухватить сзади правой рукой за шею.

Возле заставы часто пробегают джейраны. Когда хотят пить, теряют осторожность, не боятся человека, даже подходят к самой заставе. Иногда пропадают от жажды. В пустыне нашли недавно шесть взрослых и трех малышей, все погибли. Выносим им воду в корытце за ограду. Бросаются к воде, не обращая внимания на нас.

— Вы, наверное, стреляете их? — спрашиваю я.

— Что вы — отвечает пограничник. — Очень красивый зверь. Да со стрельбой у нас на заставе строго. Не разрешается стрелять.

Продолжает рассказывать. Много шакалов. Один раз в наших запасах протухла туша барана. Выбросили ее. Так сбежалось столько шакалов, такой вой подняли.

На будке парома сидит пара горлинок. Самец нахохлился, токует, старается, что-то выговаривает своей подруге. Потом, закончив разговор, обе птицы, бесстрашно лавируя по палубе между автомашинами, ногами пассажиров и животных, затевают шумную погоню друг за другом. Обстановка переправы им хорошо знакома. Птицы свили себе гнездо в одной из ниш понтона.

С машины на машину перелетает парочка трясогузок. Они ловко склевывают мух, крутящихся возле ослов и лошадей, семенят ножками по палубе. У них тоже здесь гнездо. Понтонщик смеется: — Это наши бесплатные пассажиры. Они у нас всегда гнездятся.

Вечером понтон причаливает к правому берегу Амударьи и поселка Киркачи. Здесь его стоянка до утра. Горлинки перепархивают на берег, садятся на забор, трясогузки бегают по берегу у самой кромки воды, разыскивая поживу.

Теперь мы снова в Узбекистане и держим путь к городу Карши, но вскоре устраиваемся на ночлег в песчаной пустыне на ровном большом такыре среди барханов, поросших джузгуном, саксаулом, кермеком. Над нами безбрежное синее небо без единого облачка.

Ночью спалось плохо, воняло бензином от походной плитки. Только под утро подул прохладный ветер. Когда над равниной взошло солнце, раздались мелодичные позвякивания ботала с одной стороны — от отары овец и хриплые крики лисицы — с другой. Пора вставать.

Разошлись с бивака в стороны. С бархана вижу как от машины, перепрыгивая через кустики, мчится длинный Кайрат, за ним шариком катится низенький Сламбек. Что-то случилось, надо поспешить к ним. Оба энтомолога, оказывается, гоняются с фотоаппаратами за жуками навозниками. Черные рыцари ожесточенно дерутся из-за куска навоза, сражение между ними идет не на шутку. И, видимо, не спроста. Жукам нечего есть, скот перегнали в другие места. Сламбек пытается помешать междоусобице, отнять кусок навоза. Кайрат кричит ему:

— Не тронь навоз!

— Почему? — недоумевает Сламбек.

— Как ты не понимаешь, мой навоз!

— Как это так, твой? Жука навоз.

— Ничего ты не понимаешь, — сердится Кайрат — говорю тебе, мой навоз. Испачкаешься.

Сламбек понял, в чем дело, отдернул руку. Жук-победитель прячется с куском добычи в ближайшую норку.

Не ожидал у священных копров увидеть такие повадки. Они — специализированные поедатели только навоза лошадей, как в пустынях Казахстана. Впоследствии оказалось, что в Средней Азии обитает не один вид, а целый десяток видов похожих друг на друга священных копров и, возможно, каждый обладает своими особенностями образа жизни и питания.

Вечереет. Солнце заходит за тучи, книзу от них тянутся полосы сухого дождя, (капли воды, засыхая в сухом воздухе, не долетают до земли). На ровной и плотной поверхности хорошо стелить постели и не надо убирать камешки, веточки и разный растительный мусор.

Утром наш лагерь как встревоженный муравейник, каждый занят своими делами, свертывают спальные мешки, готовят завтрак. Неожиданно к брезенту, разосланному на земле, примчался скарабей с кусочком навоза. Осторожно я отбросил в сторону его добычу. Испуганный жук застыл с распростертыми в стороны ногами, будто умер. Мне жаль его, отношу его к куску навоза. Через несколько минут примчался другой скарабей к тому же самому месту, что и первый и тоже с навозной добычей. За ним заявился третий. В общем, задали мы жукам работу!